-//-//-//-//-//-//-//-//-//-

Кассандра снова перевернулась на другой бок. Холодный пот капал крупными каплями на баранью шкуру постели.
Ее не часто преследовали дурные видения ночью. Обычно она видела будущее марианцев в обыденной жизни – ничего серьезного. Она не видела ни смерть своих товарищей, ни их горе, ни их ненависть. Только хорошее. Если же на ком-то судьба поставила черных крест, Кассандра видела его будущее расплывчато, в отрывках и ужимках. Все же что ни говори, а никому на Земле не дано знать все наперед четко и ясно.
Это видение было одним из тех, которое она предпочитала не знать. Здесь происходило нечто не хорошее, отягощающее. Но она решила досмотреть его до конца. Только лишь потому, что оно было про Нехо…

Руки путались в ветках, ноги запинались за корни… Она бежала босиком, явно от кого-то спасаясь. Ее дыхание участилось, а по марианским меркам это значит, что она бежала без остановки очень долгое время и с большой скоростью. Она уже перестала оглядываться назад, но чувствовала, что ее убийца следует за ней по пятам и не думает отпускать…

Кассандра резко поднялась на постели от этого страшного чувства. За ней кто-то гонится, и замыслы у него не добрые… Она попыталась открыть глаза. Взглянув на свои руки, девочка испугалась: вместо них она увидела руки Нехо – слегка мозолистые, с заусеницами он постоянной кропотливой работы, с длинными пальцами и неправильным овалом ногтя. Эти руки тряслись, они искали спасения…
Кассандра опустила взор на тело, ноги и на все, что могли увидеть ее глаза без зеркала. Все это принадлежало Нехо. Она была в ее теле…

Она еще ни разу не споткнулась. Хоть ноги и устали, но желание жить было намного сильнее. Только теперь она поняла, какой до этого была дурой! Жизнь казалась ей пустой и бездушной, уже год ее ничто не радовало, никаких событий, никаких продвижений к своей цели. Ровным счетом ничего… Что-то постоянно гложет ее изнутри, съедает, мучает, теребит. Тот, кого она любит и кого не может добиться принадлежит другой. И уже давно.
Есть ли смысл построить отношения вне племени с другим? Всю жизнь корить себя за то, что осталась, или выбрать для себя надежного, верного, преданного и любящего мужа? А может все же надо побороться за свое счастье? Ведь сейчас ее могут убить, а никто так и не знает, кого она любила всю свою жизнь… Никто даже не догадывался о том, как ей больно уезжать на море и переставать видеть его! Она не говорила о своих чувствах абсолютно никому, кроме, разве что, Расмина. А он выпытал это из нее не так давно просто потому, что слишком хорошо ее изучил, старался понять и видел ее горе насквозь. Он, несомненно, знает, что для нее лучше. Но планов как убить в себе это чувство безответной любви он так и не смог предложить. Он сам грязнет в этом, и не может найти решения ни для себя, ни для другого. Они повязаны одной цепью по разные стороны, спиной к спине, и никак не могут друг другу помочь…

Кассандра попыталась встать, но тут же свалилась. Ее ноги подкосились и отказались ей подчиняться. В ту же секунду она осознала, что не могла тогда открыть глаза – они лишь закатились наверх, обнажив белок. Она все еще находится в своем видении, и возможно, ничего не сможет сделать в реальности. Страх довел ее до жуткой тряски, но девочка не могла ни закричать, ни проснуться, ни прогнать видение. А что, если она умрет вместе с тем телом, в котором заключена на протяжении видения?

Внезапно послышался щелчок. Это был звук возведенного курка…
Ее ноги остановились, тело замерло, глаза медленно поползли наверх. Они уперлись в дуло пистолета, который был направлен прямо ей в лоб. Убийца оказался проворнее, он обогнал ее. Шестое чувство подвело – он уже давно был не сзади нее, а обогнав, шел ей навстречу. Точнее, это она бежала к нему. Прямо в лапы собственной смерти. Как мотылек на факел, как мушка в паутину. Это ли не судьба? Вот оно решение, которое двое измучавшихся так долго искали… Теперь нужно лишь посмотреть на своего убийцу, и с вызовом, грубо и безжалостно бросить ему: «Ну, давай! Только не промахнись!».
Но именно в этот момент ей страстно захотелось жить. В этот момент она сразу же нашла кучу способов решения своей проблемы и осознала, что судьба, которая ей дана, не самая худшая в мире. Она ни в чем не нуждается, у нее есть родные и друзья, ее тело не изуродовано, а даже наоборот, имеет некоторую красоту. Она выбрала себе работу по душе, она не страдает от недугов. Ее ценят и уважают, с ней считаются и спрашивают советов. Да, когда стоишь на гране смерти все это считаешь за счастье! Ругаешь себя за то, что сетовала на судьбу, потому что она не дала тебе абсолютно всего на свете! Довольствуешься всем, что не причиняло тебе невыносимой боли. А что остается теперь? Сказать Богу спасибо за то, что ты осознала все это хотя бы перед смертью.
Глаза жертвы все поднимались вверх. Знакомые ноги, туловище, бусы не шее…
- Ничего не хочешь сказать напоследок?
- Нет.
- Абсолютно ничего? Неужели тебе нечего сказать, ведь это последний шанс?
- Я не знаю, что сказать…
- Ты всю свою жизнь прожила молча! Ты не открылась ни одному существу на Земле!
- Я говорила то, что хотела говорить. Больше это нечем дополнить.
- Ты не сказала ему, что любишь. И теперь он об этом не узнает никогда! Ты действительно хочешь уйти, не сказав ему правды? Я тот, кто дает тебе шанс все исправить. Обычно те, кто всегда утаивал правду, говорят ее в последний момент. Знаешь, для чего они его ждут? Не потому, что боятся умереть с тайной, а потому что снимают с себя ответственность. Когда говоришь с кем-то в последний раз, ничто не останавливает, ведь ты больше с ним не встретишься и не пожалеешь о сказанном. Ты не боишься быть отвергнутым, ведь тебе уже нечего терять! В этом все обреченные такие эгоисты! Они поддаются своей трусости вопреки здравому смыслу. Неужели ко всем, кто замалчивает истину нужно приставить палача??? Только тогда вы становитесь разговорчивыми???
Слезы ручьем покатились по ее щекам. Тело затряслось еще больше, и уже приготовилось упасть.
- Ты прав… Ты как всегда прав…
Джунгли оглушил хлопок, распугавший стаю взметнувшихся в небо птиц. На землю мягко опустилось тело. На водоотталкивающих листьях травянистых растений остались красные капельки, которые если и стекали по стеблю вниз, то не оставляли никаких следов. Почва уже впитывала струйку крови, пятно все разрасталось и разрасталось, пока не достигло обрыва реки, омочив его засушливые берега.

Кассандра вышла из транса. На ее щеках также блестели слезы, а во лбу словно была прожжена дырка. Ее лоб покрылся испариной, а сердце бешено стучало, отдаваясь громом в уши. Рассудок помутился, на глаза нашла пелена, а тело потеряло чувствительность. Девочка поспешно, опираясь руками на стенку, встала на ноги, и побежала за помощью.
Это видение самое страшное, что она когда-либо испытывала на своей шкуре…

-//-//-//-//-//-//-//-//-//-//-

- Кассиан! Кассиан!
Кассандра выбежала на центральную поляну и огляделась. На ней было пусто как после продолжительного ливня. Девочка устремилась к Лагуне – она знала что вчера вечером там намечалось, и ее брат не смог бы пропустить такое событие.
- Кассиан! – закричал со всей мочи девочка, пытаясь унять тряску в голосе.
Еще стоя на траве при входе в Лагуну, она увидела двух копошащихся в песке марианцев, что-то сгребающих в корзину.
- Кассиан! – крикнула она в последний раз, и ее голос дрогнул и охрип. Попытки прокашляться и сплюнуть слюну ни к чему не привели.
- Что случилось? – беспокойно отозвался парень, бросив все и подбежав к ней. Ифа тоже оставила работу, и, отряхивая руки, поспешила к ним.
- Нехо… Ее собираются убить… Я только что это видела…
- Где? Когда? – в один голос испугались марианцы.
- В джунглях…утром… Это происходило утром…И должно быть, сегодня утром…
- Кассандра, здесь 5 миллионов квадратных километров леса, где именно? – надрывала голос Ифа.
- Я не знаю где! Я видела только лес!
- Может, хотя бы примерно узнаешь, какого племени эта территория? Или направление? – взмолилась девушка.
- Я ничего не знаю… - разрыдалась Кассандра.
- Хоть что-нибудь? Ты же можешь определить по растениям или животным! В твоем видении были животные? А тропы? Какого цвета земля? Она сухая или рыхлая? Может, там зарубки или лишайники на деревьях? Стволы толстые или гибкие? Высокие или не очень? Рядом есть вода?
Девочка перестала всхлипывать и замерла. Вода… Листья растений с водоотталкивающими свойствами… Рыхлая почва, пропитавшаяся до обрыва…
- Там есть обрыв! Это рядом с рекой!
- Замечательно! – выдохнула Ифа.
- Нужно найти Нехо! Если это случится утром, то у нас нет времени! Получается, что она уже встала и отправилась прогуляться вдоль реки. Или только собирается это сделать… - подытожил Кассиан.
Марианцы побежали к другому концу племени, чтобы застать Нехо в новопостроенном домике.
- Здесь пусто… - растерялся Кассиан. – Она уже ушла…
- Значит нужно бежать вдоль берега реки! – голос Ифы затрясся.
- А в каком направлении? Вверх, вниз? – опустился марианец.
- Разделимся! Есть шанс, что ее видели постовые на Стенах, они укажут направление!
Кассиан снова ухватился за надежду и пуще прежнего побежал к реке.
- Отсюда утром кто-нибудь выходил? – едва завидев Стены, закричала марианка.
- Час назад отсюда уехали археологи на лодках. Но это было запланировано и Старейшины в курсе, – ответили усталые наблюдатели.
Ифа остановилась, как вкопанная. Нехо не могла уехать! Зачем???
- Кто они? Сколько их? – выпалил Кассиан.
- Расмин, Кристиан и девушка. Нехо, кажется…
Марианец вобрал в легкие воздух для успокоения, развернулся к Ифе и негромко проговорил:
- Тише, спокойно… Она не одна, ее смогут защитить. Они поплыли вниз по течению. Мы не сможем их догнать, но все равно побежим. Возможно, мы сможем помешать кульминации видения Кассандры…
Взяв Ифу за руку и сдвинув ее с места, Кассиан повел ее и свою сестру за Стену, предварительно захватив на ней оружие для всех членов своей группы.

- Я не хочу туда идти! Я боюсь! – пищала девочка.
- Кассандра, только ты видела это место! С тобой ничего не случиться, я клянусь! – умолял ее брат.
- Неужели это вирасванцы? – Ифа озвучила догадку на бегу. – Но они не смеют поднять руку! Это не возможно!
- Ты видела процесс убийства? – обратился Кассиан к сестре. – Кто это сделал и как?
- Да… Я видела… - девочка снова сжалась в комок и громко сглотнула.
- Кто это? – не сдержалась Ифа.
Кассандра опустила глаза, ее щеки загорелись, а тело еще больше затряслось.
- Это был… Расмин…
Марианцы от неожиданности притормозили, их лица побелели, а зрачки расширились. Это значило, что Нехо может лишиться жизни в любой момент, если находится бок о бок со своим убийцей. Вопрос в том, когда ему вздумается ее прикончить? Вопрос в том, знает ли она о его намерении?...
- Он застрелил ее… - продолжила Кассандра.
- Что??? – снова хором откликнулись марианцы.
- В упор. В лоб…
- Это невозможно! В племени запрещено хранить предметы цивилизованного мира! А тем более огнестрельное оружие! – закричала Ифа.
- Он привез его с собой, Ифа!!! Если он решился на убийство, то ему тем более наплевать на правила!!!
- Но за что? Он всегда охранял ее! Я не верю! Ты видела мотив?
- Я не разобрала… - запыхаясь, оправдывалась Кассандра. – Он обвинял ее в том, что она боится сказать правду.
- За это??? – тут уже не сдержался Кассиан.
- Послушайте, я не чувствовала опасности именно от Расмина! Я чувствовала, как смерть стояла за спиной, чувствовала, как я подошла к бездне, а сзади меня толкают. Это был страх того, что я умру, и великое желание жить. Не Расмин представлял угрозу, а сам факт скоропостижной смерти!
- Тогда что значит твое видение? – засомневался марианец.
- Может то, что ей грозит смерть не от руки Расмина, а по прибытии на море? – высказалась Ифа.
- А может то, что он все же хочет ее пристрелить, но никак не решится? И ты видела это как предупреждение о возможном? – грубо заявил Кассиан.
- Что ты сама думаешь? – обратилась марианка к провидице.
- Я думаю, что она скрывает какую-то правду, за которую ее могут убить… - после минутного молчания, промолвила девочка.
- Это вполне может быть так… - поразмыслила Ифа.
- Думайте, как хотите, но мое чувство подсказывает мне, что нам нужно ускориться, чтобы ни одно из наших предположений не оправдалось. – огрызнулся Кассиан.
И марианцы выровнялись в одну линию и прибавили хода, чтобы спасти ту, которая так бесстыдно скрылась ранним утром. Вскоре они вбежали в «сундарбан» - некое подобие известного индийского мангрового леса. Нагибаясь и раздвигая руками ветки, Кассиан, который бежал первым, внезапно отшатнулся на пару шагов назад. Возвышаясь под густой листвой, из зарослей появилась Нехо, неся в руках свой рюкзачок.
- Нехо??? О, Кетцаль!!! Ты в порядке??? – бросилась на нее Ифа.
- Разумеется, а что случилось? – непонимающе улыбнулась она.
- Мы думали, что тебя убьют! У Кассандры было видение!
- Я видела, как Расмин выстрелил в тебя! - девочка яростно поддакивала Ифе.
- Ух ты… Как странно… - удивилась беглянка.
- Ты не думаешь, что он может тебе навредить? – спросила Ифа.
- Навредить? То, что привиделось Кассандре вредом назвать нельзя! Это преступление! – взбунтовался Кассиан.
- Успокойтесь, успокойтесь. Я знаю, почему ей такое привиделось, – стала разъяснять Нехо. – Когда я садилась в лодку, то проболталась Расмину, что неуверенна в своем действии. Тогда он сказал, что если бы сейчас навел на меня ствол пистолета и убил, жалела бы я о том, что делаю сейчас и о том, что не сказала вчера?
- И что? – Ифа жаждала продолжения.
- Я ответила, что пожалею. И вылезла из лодки.
- У него не было пистолета? – недоверчиво покосился Кассиан.
- Конечно, нет! – Нехо мило рассмеялась. Чувствовалось, что на душе у нее было тепло. – Чтобы я открылась миру, ко мне нужно приставить палача… - она ухмыльнулась и покачала головой.
Кассандру тотчас передернуло. Ей оставалось только надеяться, что все аспекты ее видения уже сбылись…

Сегодня бежалось слишком трудно…
Покончив с бессонной ночью, сопровождавшейся алкоголем и веселыми шутками, на утро чувствовалось жуткая и беспомощная разбитость. Глаза становились стеклянными, день казался незаконченным… Но кому здесь это впервой?
Нехо поплелась домой высыпаться, сказав, что на заре едва продрала глаза. Объяснить, почему ей вдумалось смыться, едва приехав, не удосужилась не только она, но и ее брат. Хотя, судя по выражению лица Нииола, тот пребывал в том же шоке, что и Ифа.
Кайя, которая обычно являлась на пробежку первой сегодня посвятила день выяснению отношений со своим мужчиной. Пробегая мимо, Ифа видела, как та злостно пинала Тере до дома, обругивая его всевозможными словами. Это такая странная семейка…
Пробежка с шести утра обязательна для исполнения только Касте Воинов, для остальных же она носила либо рекомендательный характер, либо добровольно-принудительный (в зависимости от того, насколько тот или иной субъект провинился перед Старейшинами). Да… кому-то в радость, а кому-то в тягость… Из пяти Ифиных лучших подруг только одна принадлежала к Касте Воинов – Айя. Именно с ней марианка и совершала сегодня очередную пробежку.
Айя. Странная 17-летняя девчушка. Вы уже знаете о ней кое-что.
Ее отец являлся Старейшиной Второй Общины и по праву заслуживал этот пост. Общинные Старейшины выбираются всего на два года, но всегда есть возможность баллотироваться и на второй срок. Совсем недавно Онофрий и осуществил это, разумеется, не без помощи своих детей и жены. Аму – мать Айи, поверенная в управленческие дела Совета Старейшин. Она как юрист-консультант – всегда поможет уладить возникающие вопросы относительно решений Совета и популярно объяснить все нововведения.
Дом Огня – то место, где и находится «форум» племени. Это название уходит в глубинно-вековую давность, к первым поселенцам не человеческого происхождения в сельве Южной Америки. Тогда самая первая хижина, выстроенная для вождей и вмещающая в себе всех членов племени, именовалась главной. В ней разжигали общий костер и проводили заседания не только важные фигуры общества, но и обычные граждане. Совместный вынос решений по любым вопросам неимоверно сплачивал племя и давал ему надежду на дальнейшую жизнь в глухой местности.
Сегодня же Дом Огня уже не выполняет тех функций что прежде. Это официальное «здание», где собираются только Старейшины для руководства всеми сферами жизни марианцев. Здесь оглашаются новые поправки в Фурф, составляются планы на дальнейшее развитие племени, сообщаются решения на счет конкретного поселенца, подавшего какой-либо вопрос на рассмотрение. Даже количество часов, необходимы на сон или отдых, пробежку, школьные занятия и обед регулируются Советом и решаются в Доме Огня. Если вы подумали, что марианские законы слишком суровые, то вы либо не до конца понимаете понятие «суровость», либо еще не знаете о положительной стороне монеты любого номинала. Старейшины и Фурф даже слишком лояльны ко всем жителям, зарекомендовавшим себя как отпетых трудоголиков и послушных блюстителей обычаев.
Но давайте вернемся к более интересной и обсуждаемой теме – личность марианцев. Каждая из них – это отдельный рассказ, чей-то короткий и скучный, чей-то длинный и насыщенный. В каждом есть свои радости и горести, страхи и наслаждения, но главное – каждый способен научить нас чему-то новому. Что это – не совершить такие же ошибки или последовать примеру ради достижения своего собственного счастья – решать только вам.

Айя. Странная 17-летняя девчушка. Вы уже знаете о ней кое-что, но одновременно с этим, не знаете ничего…
У нее очень необычная, но привлекательная внешность – длинные темные волосы, но словно с примесью коричневатого древесного пепла, большие растрепанные брови и аккуратный носик на длинной и узкой переносице. Ее ноздри слегка расширены и как по линейке идут параллельно с линией губ, которая на ее лице практически никогда не принимает искривленной формы. У Айи присутствует эффект «тяжелой челюсти», а в добавлении к овальному лицу вид ее смотрится всегда убийственным. Не знающий ее мог бы с уверенностью говорить, что эта девушка его ненавидит и презирает, на самом же деле Айя смотрит так на всех. На ее лице не шелохнется ни один мускул, ни одна эмоция не пробежит перед смотрящим, если этого не захочет сама его обладательница. Кажется, что девушка не поведет и глазом, убив человека или зарезав на ужин свинью. Хотя возможно, все это вам не кажется…
Ее полное имя – Айявит – в переводе с марианского языка значит «Рожденная Первой». Но первая она оказывается не только в рождении, но и во всем остальном. Ее тело прекрасно сложено, на удивление в нем все изысканно пропорционально: небольшая грудь и попа, тонкий стан, длинные ноги. Огромный рост (что не выделяет ее в толпе высоких марианок) подчеркивает ее статность и благородность. Она не прилагает ровным счетом никаких усилий для совершенствования своего вида – она им вполне довольна, чего нельзя сказать наверно ни об одной девушке мира, пусть она будет человеком или пришельцем. Айя лучше всех разбирается в охоте на птиц, потому что сама сопоставима с пернатыми – ловко лазает по деревьям, парит в воздухе на лианах и без страха забирается на верхушки гевей. Ах да, и еще один неумолимый плюс в ее безупречную сторону – она любима самым красивым парнем племени по версии ее подруг – Иеремом.
Он старше ее на пять лет, но не придает этому абсолютно никакого значения. До знакомства с ней марианец был увлечен религией, и даже намеревался «переводиться» в Касту Жрецов. Это хобби досталось ему от матери, которая сейчас живет на материке и преподает в колумбийской воскресной школе. На самом деле, выбор относительно религии у марианцев не просто велик, а масштабно огромен. Кроме основных человеческих верований, в племени пользуются авторитетом культы мексиканских и перуанских индейцев, строгий аскетизм столпничества, африканский шаманизм и даже некоторые радикальные толки христианства. Но Иерем был приверженцем классической, мировой, и по утверждению ее сподвижников, самой правильной религии на планете – христианства в его католическом течении. Да, Библия подмышкой и двуперстное знамение – именно в этом и был весь Иерем. Он читал детям проповеди и следил за сквернословием марианцев не только своей Первой Общины, но и племени в целом. Наверно, причину, по которой он и Кайя друг друга недолюбливают, вы уже для себя уяснили.
За эти два года совместной жизни с Айей, Иерема «образумливали» не только его друзья, но даже сам Онофрий. В результате парень сначала отказался от постов из-за боязни зятя к рождению нездорового потомства, а потом и от молитв. Его безумная любовь к девушке отвергла все христианское, что в нем было, и свою душу теперь он посвящал только ей. Поговаривают, что его мать отвернулась от него, и теперь ее нога в племя больше не вступает. Как бы то ни было, но этот акт одобряют все близкие ему марианцы, а в особенности подруги Айи, которые видят в этом символ искренней и неподдельной любви. Каста Жрецов, в первое время чуть не придавшая парня «анафеме», в конечном счете вынесла вердикт о его «поверхностной вере в Бога и несерьезности своих намерений, порочащих пристрастие истинного христианина». Надо заметить при этом, что сама Каста придерживается марианских обычаев, и не распространяет свое влияние на всё и вся как яростный прозелит. Теперь Иеремиас (по паспорту, что называется), ведет обычную жизнь мирянина со всеми вытекающими оттуда греховными последствиями. К этому можно причислить выпивку с друзьями, убийство животных и людей, да в принципе любую ложь или нечистое намерение. Но как бы то ни было, по этому марианцу как ни по кому другому можно было определить христианскую духовность. Он был, пожалуй, самым «цивилизованным» из всего племени: вел себя как европеец по манере разговора, привычкам, жестам. Даже его внешность была не дикой и неотесанной как у других, а элегантной и возвышенной. Свои темные волосы он стриг небывало коротко в доказательство принадлежности единственной женщине в его жизни, и из-за этого имел большие проблемы на солнце, которое нещадно палило его череп. Иерем старался активно заниматься спортом практически наравне с Воинами, а точнее, со своей любимой из этой Касты. Сам он принадлежал к Рабочим, и был доволен хотя бы тем, что ему не приходится иметь дело с кровью и насилием. Этому-то и поражались все в племени: как настолько разные существа смогли полюбить друг друга и жить в мире и согласии, идя на компромиссы даже в, казалось бы, непреодолимых проблемах? Этот союз держался поразительно долго без видимых трещин для окружающих.

Но подождите, вы что-то там говорили про самого красивого парня в племени? Иерем, кажется?
Все верно. Он на самом деле по красоте мог сравниться с самим Аполлоном. Марианец был несколько выше других соплеменников – 2,2 «с кепкой» метров роста. Благодаря тренировкам имел мускулистое тело и широкую грудь. Но все это было скорее обыденными свойствами марианцев, по-настоящему же притягивало его ослепительно красивое лицо. Он обладал удивительно соблазнительными тонкими губами и чуть вздернутым «костлявым» носом. Его тонкая кожа прочно прилегала к каждой части тела, отчего прощупывались все причудливые неровности и бугристости – и это всем безумно нравилось. Глаза Иерема были широко открытыми, ясными и от них веяло искренностью, как, впрочем, и от всей его ангельской сущности. Они были нежно зеленого цвета – многим ли не нравятся зеленые глаза? Кожа марианца блестела здоровьем частично из-за соблюдаемых им в прошлом постов, на ней не мелькала ни одна родинка. Иерем не имел никаких физических изъянов, будь то крохотный шрам или расковырянный укус насекомого. Даже мозоли на нем были заметны только при тщательном рассмотрении под микроскопом! Если бы его Боги имели физическую оболочку, они непременно спустились и устроили бы несусветную резню за его тело, а чуть раньше – и за его душу. Но Иерем остался на земле, покорно преклоняя колено теперь только перед одним земным божеством – Айей.
Но видеть его таким, каким он был описан выше, можно благодаря сильному напору и самой девушки, и ее близких.
Семье Айи можно только позавидовать: любящий отец и мать, умные братья и живые здоровые родственники (включая даже прабабушек и прадедушек). Двоим близнецам-сорванцам лишь по 13, но Аму уже приучает их к ведению «государственных» дел. Их отцу Онофрию 32 года – только представьте себе, юный Оно зачал Айю в 14 лет! Мать девушки намного старше своего мужа, ей почти 45, но их брак от этого не рушится.
Принадлежность к Касте Воинов Айя унаследовала от отца, и по праву ей гордится. Ее братья тоже могли быть Воинами, но здесь сыграла одна весомая причина, о которой будет упомянуто чуть ниже. Нериан и Юсет стали Учеными по материнской линии, за что по их выражению «лучше сразу прыгнуть в пасть крокодилу, чем торчать внизу и эйнштенить». Но со временем, парочка смирилась и стала менее удручаться по этому поводу, забивая свою голову постоянными тренировками с Ифой.
Для каждой инопланетной семьи три ребенка это предел, как впрочем, предел и для любой марианской женщины. Аму выносила все три плода самостоятельно, и ее дети действительно являлись родными друг другу как по матери, так и по отцу. «Чем больше детей – тем лучше» - скажете вы, они же «цветы жизни» и все такое. Но для марианской женщины детородный «конец» может стать даже концом жизни…
Для нормального функционирования всех жизненно важных органов, а также памяти и вестибуляции, марианка может иметь лишь одного ребенка. Плод отнимает у ее тела слишком многое для собственного развития. Второй ребенок сулит непременному появлению проблем со здоровьем, зрением, чувствами, а третий – к частичному отказу органов. В худшем случае – сердца.
Айя была первенцем, и ни ей, ни ее матери не грозили никакие невзгоды или лишения, но впоследствии Аму забеременела во второй раз, и уже двойней. Такие случаи довольно редки, и в марианском племени случаются раз в четверть века. Эти дети рождаются слабыми и больными, едва способными к жизни в нормальных условиях. Здесь в джунглях, где воздух перенасыщен кислородом и постоянной влажностью, с кучей вирусов и болезней, такие дети не выживают. Аму держали на материке вместе с новорожденными, и только в восемь лет мальчишки смогли приспособиться к миру настолько, чтобы можно было без опаски впустить их в племя.
Нериан и Юсет тренировались по особой программе, соблюдали особую диету и посещали особых врачей, которые делали все, чтобы на них «никто не дышал и не чихал». Сказать, что это были «особые» дети – не сказать ничего… По прогнозам докторов, к двадцати годам парни будут обходиться безо всякой помощи и лекарств, и даже смогут осуществить свою мечту войти в Касту Воинов, сохраняя за собой это право как наследство от отца. Пока же близнецы быстро идут на поправку и успешно ассимилируются с населением, что с трудом можно говорить об их матери.
После рождения двойни Аму едва вытащили с того света. Она умирала прямо на операционном столе под скальпелем доктора, который был вынужден делать кесарево сечение уже на седьмом месяце беременности, чтобы сохранить жизнь всем троим. Новорожденные содержались в специальной капсуле для недоношенных, где им искусственно поддерживали жизнь, в то время как их мать вынуждена была бороться за свою самостоятельно. Несколько месяцев она пробыла под присмотром врачей, прежде чем смогла глотнуть кислорода без дыхательной трубки. То, что она выкарабкалась, можно наречь и чем иным, как чудом – такое происходило в половине из представленных случаев. В тот день об этой отважной женщине, которая отказалась от фетоцида - искусственного умерщвления второго плода, узнало все племя. Специально чтобы увидеть и поздравить Аму, на материк ринулась половина марианцев как из племени, так и со всех концов света. Онофрий, настроенный по началу радикально, вскоре разрешил ее посещения. И вот, чуть более пяти лет назад, вся семья, наконец, вырвалась из лучших больниц Европы и вернулась в джунгли по яростному желанию Айи, которой надоедало мотаться туда сюда, и по требованию мальчишек, которым не терпелось окунуться в мир таинственного и непознанного.
Состояние Аму к тому времени стабилизировалось, но последствия тяжелой беременности нельзя было скрыть полностью. Ее красивые вьющиеся волосы выпали, обнажая белую кожу головы; зубы вмиг стали крошится, и когда не осталось шанса сохранить хотя бы один, женщине вставили новые. Ее кости стали ломкими, из-за чего она пережила множество переломов. Они заживали по-особому и всегда неправильно, так что на месте разломов образовывались припухлости. От такой непропорциональной нагрузки искривился позвоночник, Аму стала скрючиваться, а вскоре и вовсе была вынуждена пользоваться для ходьбы палочкой. Удаление сгнившей почки существенно пошатнуло ее здоровье, а проблемы с мочеиспускательным каналом породило еще большую неуверенность в себе. Ее кожа стала дряблой, как у 70-летней старухи, а сама марианка потеряла прежнюю привлекательность. Онофрий не оставил жену в трудную минуту не потому что так всеобъемлюще любил, а потому что гордился ею и свято поклялся соблюдать свой супружеский долг. Он действительно глубоко уважал ее и всячески ценил, что придавало Аму так необходимые ей жизненные силы.
Растить и заботиться о мальчишках старалось все племя: они были отличительно худенькими, понурыми и хилыми. Нериан был чуть сильнее своего брата, и наверное, обладал большей волей к жизни. Его не пугали никакие трудности, да и можно ли было назвать трудностью его отвратительное физическое развитие в сравнение с тем, что он пережил еще до рождения и в первые месяцы своего существования? Мальчик упорно стремился к саморазвитию, был напорным и проворливым. Юсет заметно меньше брата старался исправить в себе то, что возложила на него природа. Его одолевала лень и постоянная меланхолия. Он видел мир в пессимистичных тонах, свято верил в свою никчемность и бесполезность, а на фоне заметных успехах своего старшего брата еще более унывал.
Близнецов было легко отличить между собой – со щек Нериана не сходил розовый румянец, глаза блестели жизнью, а светло-русые волосы со временем перестали сечься и налились соком. Юсет был почти прозрачным – белокурые тоненькие волоски обрамляли череп и спадали на исхудалые плечи, его ребра можно было пересчитать сквозь кожу даже издалека, а коленные чашечки мальчика словно болтались из стороны в сторону. Белый цвет волос – это первый признак таких «предельных» детей, которых именовали Суйяв и Цуяйв.
Айявы – первенцы, имели характерные черты: темные волосы, высокий рост, развитую мускулатуру и звериную выносливость. Суйявы – вторые по рождению, зачастую обладали соломенными волосами, развитым мышечным строением и вполне могли догнать Айявов в физическом развитии. Цуйявам – третьим в очереди, приходилось хуже всего: худенькие, едва приспособленные к жизни, белолицые и беловолосые, они вырастали со смятением в душе и камнем на сердце. Они обладали плохим иммунитетом и неустойчивостью к болезням, и в племени встречались крайне редко. Такие дети жили на материке, в клиниках под присмотром врачей, а едва окрепнув, не многие решались вернуться в джунгли. Только Цуйявы были абсолютно лишены способности иметь детей, будь то женщина или мужчина.
Все верно, планета борется с теми, кто ее насильно колонизировал и населил людьми, в которых она ни капли не нуждалась, которые доставили ей столько боли, которые поставили ее на грань вымирания и краха, едва нарастив свой мозг до 1500 кубических сантиметров.
Знайте, что в каждой силе есть слабость, в каждом преимуществе – отсталость, а в каждой победе – проигрыш. И доказательство тому – племя пришельцев-марианцев, старающихся всеми силами сохранить жизнь себе, своим близким и приютившей их планете.

-//-//-//-//-//-//-//-//-

-//-//-//-//-//-//-//-//-

В восемь утра в адрес всех марианцев поступило распоряжение подготовиться к выходу на чинампы. Тогда практически все племя должно отправиться в долгий путь к искусственному озеру Тескоко, которое находится за парочку километров от их племени. На самом деле, озеро с таким названием существует и по сей день, только в округе мексиканской столицы. Древние ацтеки перенесли это марианское слово и на свои водоемы, а также другие слова на государственные институты, медицинские термины, и даже вплоть до людских имен! Льстило ли это? Скорей уж, волновало. Существовала реальная угроза распространения части инопланетного языка в людской сфере – а это сплошные зацепочки, зацепочки, зацепочки… В первую очередь для тех современных людей, которым не терпится познать на этом белом свете абсолютно все, узнать все секреты, тайны и открыть новые технологии нередко не для добрых намерений. А поскольку, в целом североамериканские и мезоамериканские языки расшифрованы, так как эти народы имели свою письменность, марианцам остается лишь надеяться, что оставшиеся бесписьменные культуры не подтолкнуть ученых на разоблачение и их языка.
Тескоко – небольшое озеро. Озером в полноценном смысле этого человеческого слова его назвать можно было лишь с большим натягом, ведь оно почти целиком заболочено. Лишь самый южный кусочек был оставлен для омывания марианских тел и очищения нового урожая. Чинампами назывались «плавучие острова» на озере, засеянные необходимыми культурами. Таким способом марианцы решали сразу несколько естественных проблем земледелия – орошение, пропалывание и защиту от вредоносных насекомых. Чинампы изготавливались достаточно долго, к тому же их приходилось довольно часто заменять на новые. В дно озера вбивались высокие сваи, на концах которых устанавливались плетеные полотна, куда и засыпалась первым слоем мертвая земля. Следом шли всяческие удобрения растительного и животного характера, и только потом – чернозем. В дождливые сезоны чинампы действительно становились островами, и добраться до них можно было лишь по тропам или на плотах.
Эта заболоченная низина в жаркое время изрядно попахивала от большого количества перегнивающих там продуктов. Так что прежде чем собрать урожай, нужно было извлечь из промежутков между островами всю чучу – так марианцы жаргонно называли эту зловонную сгнившую жижу, накапливающуюся от их последнего сбора продовольствия. Стыки островов следовало снова заполнить водой, а также отремонтировать и прочистить дорожки, плоты и несколько старых чинамп.
Эти «плавучие острова» давали просто поразительную выгоду – до семи урожаев в год! Всего один гектар чинампа мог кормить 20 поселенцев круглый год, а у марианцев помимо этой плантации были еще «сухие» поля вблизи племени, фруктовые окультуренные сады и вдобавок фиксированное количество голов скота. Скажете, что этого предостаточно, и без чинамп можно обойтись? Все отнюдь не так просто…
На этой голубой планете пришельцы акклиматизировались не сразу: успело погибнуть много колонизаторов, прежде чем был найден выход. Земля не была создана под этот тип жизни, ведь недаром природа позволила родиться марианцам не здесь, а совсем в другой галактике. На их родине гравитационное поле было значительно ниже (именно этим и объясняется такой большой рост пришельцев), а сутки из 36 часов продляли физическую активность обитателей и позволяли охватить больше времени светового дня. Несколько другой состав кислорода (и посчастливилось же попасть на ту планету, где легкие насыщаются именно им, а не какими-нибудь силанами или другими кремневодородами) и близкая расположенность к источнику света – Солнцу – вынудили пришельцев сменить рацион питания.
Жизнь на Земле сгущала их кровь лучше загустителя Е1422 для йогуртов – марианские тромбоциты бились о стенки кровеносных сосудов с бешеной активностью. Сначала сосуды просто закупоривались, а потом и вовсе застаивали в себе кровь, не доводя до сердца. Окаменеть или умереть от эффекта «мраморной статуи» мог любой, питавшийся чем попало. Именно поэтому пища марианцев носила очень разнообразный характер, включающий, прежде всего, разжижающие продукты. Для их выращивания и были изобретены чинампы – продовольствие с них шло скорей не для насыщения, а в качестве лекарств.
В больших количествах марианцы употребляли любые цитрусовые, виноград, орехи, водоросли и морепродукты, какао плоды, алоэ, каланхоэ и прочие травы. Значительную роль в преодолении недуга играл и алкоголь, пить который было и приятно, и, как оказалось в данном случае, полезно. Так что больше половины чинамп было засажено кукурузой для приготовления спасительной чичи – на радость молодежи.

- Надо зайти к Кайе, она меня еще вчера вечером просила, – пыхтела Ифа, приближаясь к финишу своей утренней пробежки.
Айя с минуту помолчала, взвесив только ей известные «за» и «против», и неохотно протянула:
- Я не пойду… После вчерашней пивнушки они с Тере опять будут ругаться, и мне не хочется слушать этот скандал. Еще сорвут свой гнев на мне, обвинят во всех смертных грехах… Избавь меня от такой экзекуции, пожалуйста!
- Я почему-то была уверена, что ты это скажешь, – рассмеялась Ифа и перешла на шаг, окончив тренировку.
- Проследи, чтобы они не разнесли дом и не поубивали друг друга, – крикнула уже удаляющаяся Айя.
В чем-то эта не по годам взрослая девушка была совершенно права – в их скандалы было посвящено все племя, и после очередной ссоры эта парочка на всех срывалась.
Звук «битой посуды» был слышен еще далеко до подхода к дому, и Ифу посетила одна умная мысль, суть которой заключалась в безотлагательном бегстве. Но девушка рассчитывала только на то, что грязная и потная, она не задержится там надолго, а возможно даже последует их примеру и настучит по репе еще и Манелю.
- Что вы там устроили вчера??? Почему я должна за тобой бегать по сельве и искать, под какой куст тебя стошнил алкоголь??? Почему ты не пришел домой???
- Чтоб ты еще и вечером на меня наорала? Прости, я не склонен к мазохизму!
- Я побеспокою вас ненадолго… - тихо прошептала Ифа, войдя в дом и стараясь не смотреть на эти разборки.
- Ифа! Спасай кролика! Умоляю, скажи ей, чтобы она угомонилась! Я не сделал ничего преступного! – Тере бросил в сторону прошмыгнувшей тени жалостливый взгляд.
- Она ничем тебе не поможет! – еще больше разозлилась Кайя. – Манель вчера пребывал в таком же состоянии «не стояния», он еще успеет получить свой втык!
- Не правда! Она никогда его не отчитывает ни за какие проступки! В отличие от некоторых… - марианец злостно надулся.
- Это что ты имеешь в виду??? – взбесилась Кайя.
Ифа прошлась к концу дома и наконец-то заметила в углу ребенка, играющего с деревянной куклой. Девочка чесала волосы своей любимице коричневым костяным гребешком очень аккуратно, чтобы соломенная прическа игрушки не испортилась. Марианка подкралась к ней сзади, внезапно подхватила на руки и подбросила в воздухе.
- Ар! Укушу!
- Иииифа!!! – радостно закричала девочка.
- Ты ждала меня, Пузырик? – улыбалась марианка.
- Даааа! – верещала малышка.
- Тогда бери вещи, и бегом купаться! И не забудь поцеловать маму на прощанье!
Девочка схватила плетеную сумочку и с распахнутыми руками понеслась к маме. Та стояла к ней спиной, и ребенок впился в ее ноги цепкими любящими руками. Кайя обернулась, взяла дочь на руки и уже мягким голосом поинтересовалась, хорошо ли она собралась на занятия и поела. Получив бодрый утвердительный кивок малютки, она поцеловала ее и передала в руки Ифы, чуть слышно прошептав:
- Спасибо!
- Сегодня в восемь на чинампы, помнишь?
- Да, да. Только разберусь с этим козлом…
Едва Кайя снова переключилась на Тере, как того и след простыл. Выходя из хижины, Ифа только усмехнулась, глядя на то, как вдалеке сверкают его пятки.

О нет, нет! Вы наверняка слишком плохо подумали о Кайе! Нет же, она не взбалмошная истеричка и не сумасшедшая психопатка! Здесь больше бы подошел эпитет «неуравновешенная» и «слишком впечатлительная», но давайте все же забудем про этот случай, так въевшийся в вашу притязательную память. Если вы узнаете о том, что она отхлебнула из своего жизненно-судьбоносного чана, вы скорее измените свое мнение об этой марианке. Бесспорно, судьба Кайи по своим тяготам никогда не превзойдет лишения Айи. Но сложность состоит в том, что она первой из всех своих подруг познала взрослую жизнь с ее «прелестями».
Никто и не помнит, как эта девушка вошла в тесно сплоченный коллектив молодых марианок-ровесниц. У нее завязались тогда тесные отношения с Пэн, которая вторила Кайе во всем – кроме нее эта черноволосая «иголка» никому не понравилась. Ифа поначалу ее даже побаивалась, Нехо фыркала как морж от ее взрывного характера, Айя затаила злобу на ее умение привлечь к себе внимание абсолютно всех мужчин, а Эри не скрывала своего презрения к девушке и совсем не доверяла ей. Но то было несколько лет назад, когда круг девушек только формировался и они еще не привязались друг к другу так сильно. Кайя обрела теплоту дружбы благодаря своей способности поддержать в трудную минуту и помочь найти выход из любой ситуации. Она разрешала абсолютно все проблемы и давала толковые советы, так как имела в этом большой опыт. «Откуда?» - живо спросите вы. Да из своей собственной жизни…
Кайя росла в Рефуге – детском приюте. Здесь, в марианском племени, таких детей как она было много для того, чтобы создать целый детский дом с инфраструктурой. Родители отказывались от будущего малыша еще до его рождения и передавали в Рефуг на условии забыть о нем навечно и не стараться в дальнейшем разыскать. Даже Катариной девушку нарекли не родители, а ее воспитатели, которым та была благодарна по гроб жизни. Именно они и научили ее самостоятельно выживать не только в сложных условиях Амазонии, а непременно в самом обществе с его дикостью и безразличностью. За формирование характера девушки стоит отдать должное лишь им: она выросла жестокой и стойкой, наперевес мягким и нежным натурам маменьких сынков. У нее не было ни родных, ни близких, поэтому она действительно знала, как важна дружба и была предана тем, кто ее всерьез ценил и уважал.
Как попасть в Рефуг? В этом нет ничего сложного, надо лишь чтобы твои родители ненавидели друг друга, и тебя в частности. Как добиться этого? Нужно «посчастливится» стать ребенком маитунов…
Институт Маитунства марианцы практикуют с самого начала появления на Земле. Об этом уже упоминалось ранее… Поскольку количество пришельцев изначально было слишком малочисленным, а после акклиматизации их состав серьезно поредел, Совету пришлось прибегнуть к крайним мерам. Дабы избежать кровосмешения в среде уже сильно сплотившихся марианцев, было решено до точно проследить родословную каждого и выбрать из сородичей наиболее дальнего по родственным узам. Выбранные мужчина и женщина нарекались маитунами и обязаны были подарить обществу здоровых наследников без патологических отклонений, распространенных при частых в племени инцестах и инцухтах. Изначально существовало фиксированное число детей при таком браке, навеянное демографическими проблемами, позже, после взбунтовавшегося этими вынужденными мерами населения, марианкам доверили решать эти вопросы самостоятельно.
Судьбу приплода совместно решали родители и Старейшины. Если семья была не готова растить младенца, или марианка выносила ребенка лишь по настоянию Совета и не желала его знать как своего отпрыска, его отдавали на попечение Рефуга. Такой шаг обществом не порицался, и моральных угрызений не испытывали ни отец ни мать, и только дети знали, как иногда плохо иметь в распоряжении только добродушных нянек и заботливых Старейшин. Только такие марианцы, наряду со вторыми и третьими детьми одной матери – Суйявами и Цуйявами – пользовались особыми привилегиями Совета.
Следует отметить, что марианцы были крайне обделены своими знаниями о родственниках. Обычно им были известны лишь собственные родители, братья с сестрами и бабушки с дедушками – в больших связях они не нуждались. Маитунство – это не постоянное замужество. Его цель – сугубо репродуктивная функция, что называется, «без обязательств». Марианцы вообще склонны были вести распутную полигамную жизнь, с преобладанием то полигинии, то полиандрии. Нередко значимые праздники сопровождались сексуальными оргиями и другими экстазными вещами. Главной задачей этих исконных традиций считалось увеличение рождаемости, но по истечении таких проблем эти обряды не сгинули за ненадобностью. Возможность подцепить от таких «игрищ» ребенка от кровного родственника была велика, и только яростное нежелание марианок не состариться от рождения вторых детей (так как первенца она уже была обязана родить от выбранного маитуна) контролировало беби-бум.

Нет! Вы снова составляете плохое мнение о марианцах! Мол, распутные дикари, ничего человечного, как такое возможно? Прошу вас, не надо… С маитунством их жизнь приобрела и так много проблем… Кайя – главный тому пример.
Не имея семьи и родных, росшая до совершеннолетия в Рефуге, ей с юных лет выбрали маитуна, который не внушал девушке ни любви, ни радости. Она хотела зависти любящую и дружную семью: хорошего мужа и, если позволит здоровье, трое детишек. Пусть при этом она и состарится как Аму, огребет кучу проблем и будет пичкаться лекарствами, но взамен обретет любовь детей, мужа и всего племени как не побоявшаяся трудностей женщина.
Но надежды Кайи вмиг разрушились в момент оглашения «нареченного». Им стал Теренций – бесцельный и загульный мужчина. Он славился в племени как любитель выпивки и постоянный, незаменимый участник любых оргий. Поначалу Кайя плакала, сознавая, что все ее детские мечты рассыпались и улетучились как свежий пепел, после же сделалась каменной и стала искать забвения в плотских утехах с соратниками по Рефугу, сейчас же сумела покорить необузданного жеребца и посадить на короткую цепь. Как? Только после рождения их дочери…
Малышку нарекли Демитрой – Кайя была несколько помешана на Древней Греции и Риме. Девочка вобрала в себя лишь самое лучшее от родителей: красоту и ум от матери, бесстрашность и решительность от отца – поистине несметные качества для трехлетней крохи.
Девочка родилась на радость здоровой и крепкой, и что называется, росла не по дням, а по часам. Что особенно радовало Кайю – так это ее внешняя не похожесть на отца. Демитра была в тон черноволосой с матерью, имела крупный нос и хитринку в черно-карих глазах, припухлые губы и щеки, но осиную талию и узкие плечи. Без сомнения, в будущем из нее вырастет настоящая повелительница сердец марианских и… людских.
Возможно, лишь дочь смогла заставить 34-летнего Тере несколько переосмыслить свое отвратительное поведение. Он построил дом и поклялся Кайе, что отныне будет посвящать жизнь ей и ребенку. Он продержался довольно долго… И сейчас старается это делать, но постоянные упреки девушки выбивают его из колеи, и навязывают желание на все это наплевать.
Он очень сильно изменился за прошедшие три года! Он перестал жевать коку сутками напролет, пряча лист под язык даже во сне. Он перестал напиваться до поросячьего визга так, чтобы его потом находили полумертвым в нескольких километрах от племени, унесенного течением. Он перестал растлять юных девственниц, липнувших на него как мошки на помет. Старые привычки всегда дают о себе знать, но главное было сделано: рой пиума покинул края этой одумавшейся души. И пока родители все пытались найти общий язык, малышка действовала умнее обоих – молчала и «мотала на ус» то, какую ошибку в свое время старалась избежать ее мать.
И теперь, спустя столько лет супружеской неудовлетворенности, Кайя уже бросила лелеять в себе надежду на то, что все когда-либо сможет измениться в лучшую сторону. Ведь ей уже 27 лет, она родила дочь и достигла существенного продвижения в своей врачебной профессии – можно ли требовать от судьбы абсолютно всего? Нет. Немного подумав, Кайя решает, что счастлива уже. Да, да, в данный момент.
Так нужно ли заканчивать эту главу чересчур помпезно?