Сейчас принято считать, что письменность возникла в четвертом тысячелетии до нашей эры в Шумере. Тем не менее, планку эту, похоже, придется поднять, потому что найденные еще в 1961 году тэртерийские таблички (обнаружили из в Румынии), согласно результатам анализов, возникли на целую тысячу лет раньше.

На этих табличках можно увидеть своеобразные иероглифы – как вполне узнаваемые фигурки животных, так и всевозможные кресты, круги и свастики, то есть уже не упрощенные рисунки, а некие условные знаки. Очень даже письмо получается.

Что же до цивилизаций Египта и Междуречья, то возникновение письменности у них продиктовано вполне прозаическими нуждами – в условиях развивающегося хозяйства надо было вести всевозможные учеты и отчетности. К слову сказать, у жителей Месопотамии бюрократия развилась не хуже, чем сейчас у нас.

Сперва была т.н. идеограммы. Рисунок руки, уха, воды, солнца – это все идеограммы, которые в нужных комбинациях дают необходимое «слово»; понимать его можно на любом языке, то есть звучание за этими рисуночками не фиксируется никак. Однако, объемы текста от года к году росли, и развевающиеся цивилизации требовали упрощения и систематизации этих символов. Так появилась в клинопись в Месопотамии.

Материалом для «книг» стала глина – вроде бы неудобный материал, но жутко долговечный – именно благодаря глине древнее письмо дожило до нашей дней. К примеру, образцы древней письменности индусов или китайцев создавались на менее прочных и надежных «родственниках» бумаги – и, как следствие, исчезли задолго до наших дней.

Что же до египетских иероглифов, то здесь еще интереснее. У египтян были не просто картинки (к счастью, их тоже делали на долговечном материале – камне, что и сохранило египетские тексты – а иероглифы. Не вдаваясь в подробности, следует сказать, что это письмо было порядком сложнее идеограмм – со своими правилами и особенностями. Те или иные иероглифы уже обозначали некоторые звуки, имена выделялись отдельно.

Ну, а современному алфавиту положили начало финикийцы, которые, к слову, активно занимались морем: всевозможные экспедиции, походы и морская торговля – это по их части. Финикийский алфавит содержал двадцать два знака, которые, перетерпев множество изменений, далее развилось в греческий, латинский алфавиты, а оттуда – в нашу родную кириллицу. Первые две буквы – «Алеф», «Бет» - превратились в «Альфу» и «Бету», а потом – в «Аз» и «Буки». Слово «азбука» узнали? Вот-вот.

На Русь письменность пришла еще до принятия христианства. Сейчас мы все пользуемся кириллицей, изобретенной знаменитыми просветителями Кириллом (Константином) и Мефодием; альтернативой могла быть их же глаголица. Вообще, вопрос о том, кто что изобрел, остался до сих пор, но принято предполагать, что первой появилась все же глаголица, а потом просветители создали более удобную кириллицу – с заимствованиями из греческого алфавита. Пожалуй, стоит довериться исследователям, тем более, что доводы их более, чем убедительны (разумеется, в этой статье приводить их нет смысла – все-таки краткий обзор истории письменности в контексте великих открытий человечества, а не дипломная по славянскому письму).

Но, опять же, вернемся к фразе «до принятия христианства». Под авторством некоего Черноризца Храбра (псевдоним? имеет ли он вообще отношение к имени человека, а не, скажем, обозначает письмо?) существовал трактат «О письменах», где автор сообщает, что ранее славяне книг не имели, но писали чертами и резями, а еще использовали римское и греческое письмо – правда, безуспешно, потому что их западных букв на наши славянские звуки совсем не хватило. Надо вспомнить и об арабских ученых и путешественниках – весьма, надо сказать, любознательных личностях, за что им огромное спасибо: эдакая незаинтересованная третья сторона в вопросах подлинности тех или иных событий. Так вот, всевозможные арабы (Ибн Фадлан, Ибн ан-Надим) утверждают, что русичи свои письмена вырезали на дереве. Сравниваем – «черти и рези», «вырезали на дереве», а еще – материал, на котором писали русичи – берестяная кора. Так что, очевидно, писать наши предки умели и до прихода на Русь детища великих просветителей Кирилла и Мефодия.

Пожалуй, на такой вот волне эту статью и закончим. Разумеется, здесь представлена далеко не вся история письменности – думаю, тот, кто заинтересуется, поднимает гораздо более качественные материалы, в частности – не просто энциклопедии или статьи на тему «а знаете ли вы…», а уже серьезные научные работы.

И, разумеется, спасибо за внимание. Ждите статьи о том, как человечество научилось не только писать, но и печатать эти свои буквы и слова.

Вообще-то, принято начинать с Гуттенберга или Федерова, но кроме них печать изобретали еще египтяне и китайцы – отдельно от Европы. Причем дату ставят, в общем-то, очень отличную от европейской – VI до IX столетий. Печатать китайцы начали с печатных досок – деревянных – на которых с помощью режущих инструментов «выделялись» иероглифы. Именно «выделялись», а не вырезались: часть поверхности расчищалась, и оставался рельеф символа. Рельеф этот покрывали краской, а после на отпечатывали на бумаге (которую, к слову, тоже придумали китайцы).

Однако, создавать каждый раз новую доску для нового текста (или гравюры, потому что таким же методом создавались иллюстрации) было очень неудобно, и некий Би-Шэн, кузнец, придумал создавать отдельные оттиски из глины, которые можно было менять местами и составлять из них текст. Как в кубиках.

Изобретение немедленно попало в руки корейцев, которые додумались создать бронзовые формы – произошло это в XIII веке, когда наши предки активно занимались переделом Руси, а потом еще и пытались отразить наступление монголов. Естественно, бронзовые формы были крепче и надежнее, и даже более того – до наших дней дожили книги XV века, созданные корейцами по такой вот технологии.

Что же до египтян, то там существовала печать на ткани – в четвертом веке, когда в этой североафриканской стране руководили римляне. К сожалению, информации о такой печати весьма мало; известно, что формы для печати создавались не из дерева, а из какого-либо металла (олова, свинца) или же глины.

Ну, а в Европе книгопечатание открыл немец Иоганн Гуттенберг, живший с 1400 по 1468 год, ювелир и изобретатель. Открыл он книгопечатание где-то в 1440-х, точнее – книгопечатание с подвижными литерами – эдакое продолжение идеи Би-Шэна. Уже в начале 50-х на свет появилась Библия Гуттенберга, с которой принято начинать историю книгопечатания; знающие люди, однако, отмечают, что такая точка зрения несколько неверная, потому что были образцы печатных книг в Европе и ранее. Тем не менее, Библия эта, в отличие от своих предшественников, была гораздо лучше оформлена – эдакий «чистовик» после множества проб. К слову, знаменитый готический шрифт – как раз тот, на котором напечатана Гуттенберговская Библия. Если быть совсем уж точным – т.н. шрифт «Текстура». Всего страниц было 1272, что, согласитесь, немало. Следует, однако, уточнить, что на одном листе помещалось четыре страницы – такой тип печати называют «двойное фолио».

Каким образом Гуттенберг изобретал это свое изобретение? Для букв изготавливалась специальная матрица – из мягкого металла. После, в матрицу заливали свинец и на выходе получали нужную букву. Из полученного множества букв создавались наборы, а уже из наборов создавались нужные страницы.

Далее в ход шел ручной печатный станок: пресс с двумя плоскостями, на одной из которых – бумага, а на другой – шрифт.

Все попытки скрыть технологию были тщетными: вскоре такой же метод начинают использовать и другие книгоделы; монополии, таким образом, не вышло. То ли дело китайцы с их шелком: вся страна делает, а Европа и не в курсе была, как шелк делается, пока византийские монахи-путешественники не постарались да шелкопряда не украли. Такие дела.

Помимо Гуттенберга, в Европе существовало множество других замечательных деятелей печатного дела. Не будем углубляться в подробности, а просто назовем эти имена: Андраш Хесс и его «Будайская хроника» (Венгрия), Конрад Свейнхейм и Арнольд Паннарц (Италия), Николай Кетелер и Жерар фон Леемтом (Нидерланды), Уильям Кекстон (Англия). В Испании первая типография появилась в 1474 году, а во Франции – аж в 1470-м. В 1477 году появились «Большие французские хроники».

И многие, многие, многие другие…

Ну, а наше с вами книгопечатание поднялось благодаря Ивану Федерову, который вместе со своим помощником Петром Мстиславцем в 1564 году в Москве создал книгу «Апостол» на Московском печатном дворе. К сожалению, изобретение Федерова пригшлось не по нраву верхушке православной иерархии, и Федерову не осталось ничего другого, как уехать из Белокаменной.

Убежище он нашел сначала в Белоруссии, а потом – в Украине, где в 1573 основывает типографию во Львове (предполагается, кстати, что типография эта существовала и работала ранее – Федоров же просто восстановил ее; однако, прямых доказательств этому нет, как и тому, что книгопечатание существовало на Руси и ранее, хотя есть свидетельства косвенные). В 1574 году появляется «Апостол» и «Букварь», напечатанный во Львове, а в 1576-77 годах Федоров сотрудничает с князем Острожским, и в 1581 году в городе Остроге издает знаменитую «Острожскую Библию».

Так рождалась печать. Продолжать дальше, пожалуй, особого смысла нет: технологии печати всячески совершенствовались и распространялись в дальнейшем, но, в целом, принцип остался тот же. В заключении же следует сказать, что печать хоть и появилась в Китае и, возможно, Египте (не исключено, что к этому додумались и в Месопотамии), но настоящий «бум» печатного дела получил толчок все же в Европе – скорее в том контексте, что книжное дело уже было развито в достаточной форме, а появление нового метода создания текстов послужило катализатором.

Ну, а следующая наша статья отойдет от вопросов письменности и расскажет о другом важном изобретении, благодаря которому медицина сделала шаг вперед, а медецинские операции стали не столь болезненными. Ждите. Всего наилучшего, и спасибо за внимание.

Считается, что впервые обезболивающее было применено жителями Междуречья более, чем три тысячи лет назад – именно этим временем датируют клинопись из города Ниппура, в которой содержались ведомости об операции. В качестве анестезии древние врачи использовали настойки и отвары из мака, в которых содержался морфин и кодеин; применялся также алкоголь. Знания врачей Месопотамии перешли к их соседям – вавилонянам, египтянам и персам.

В Индии и Китае применяли коноплю – думаю, излишне рассказывать, как влияет на человека это растение. Кроме того, некоторые травяные отвары позволяли погружать человека в бессознательное состояние длительностью около трех дней. Кроме конопли, использовались кока, можжевельник, белладонна и дурман. Одним из выдающихся врачей Востока был китаец Хуа То, который давал оперируемым смесь вина и растертой в порошок конопли.

Ну, а опиум пришел на Дальний Восток благодаря арабским купцам аж в VIII веке; в Египте о нем знали еще полторы тысячи лет до нашей эры, о чем свидетельствует одна из найденных там рукописей.

Свою лепту в дело анестезии внес знаменитый Авиценна, арабский врач; в «Каноне медицины» он рассказывает, как пациенту на нос накладывали пропитанную обезболивающими веществами губку. В 1275 году, на два столетия позже Авиценны, алхимик Р. Луллий открыл диэтиловый эфир – однако в качестве анестезии это вещество тогда применять не стали.

Американские индейцы же использовали листья коки, содержащие известный ныне наркотик кокаин. Это была местная анестезия; врач пережевывал листья, а потом капал слюной на рану.

Новый толчок делу анестезии был дан в XVIII веке; тогда Джзеф Пристли, англичанин, открыл оксиды азота, аммиак, хлороводород. Изобретение Пристли применил врач Томас Беддоуз, который создал в Бристоле Пневматический институт для исследований в области ингаляционной терапии заболеваний органов дыхания. Один из сотрудников, Хамфри Дэви, обратил внимание на анестезирующие свойства закиси азота (к слову, это и есть тот самый «веселящий газ»).

Другой вариант пытался использовать хирург Генри Хикман в двадцатых годах этого же века. Это был углекислый газ; чтобы подтвердить свои догадки на практике, Хикман проводил опыты на животных, ампутируя у них конечности и применяя свой вариант наркоза.

Однако, и тогда эти вещества не получили должного применения. В XIX веке «веселящий газ» стали использовать для развлечения. Здесь вмешался счастливый случай: на одно из представлений необычных эффектов закиси азота пришел стоматолог Хорэйс Уэллс; дело было в декабре 1844-го. Уэллс обратил внимание, что один из добровольцев, вдыхавших «веселящий газ», не обратил внимание на довольно серьезную травму ноги, полученную в ходе представления. Уже на следующий день Уэллс попросил своего коллегу Гарднера Колтона удалить ему больной зуб, предварительно приняв «веселящего газа». Как и следовало ожидать, анестезирующее вещество дало нужный эффект.

Другой коллега Уэллса, Уильям Мортон, уговорил его пойти дальше и продемонстрировать эффекты закиси азота перед собранием врачей в Массачусетсе. Случился, однако, весьма неприятный случай, который имел трагические последствия. Доброволец из зала, где проходила презентация, все равно кричал, и под обидные восклицания «Шарлатан!» Уэллс был вынужден покинуть зал. Как оказалось позже, в действительности мужчина кричал не от боли, а от страха, однако вернуть себе доброе имя Уэллс не смог. Он бросил медицину на некоторое время, после возвращения к экспериментам пристрастился к хлороформу и однажды, будучи в состоянии сильной интоксикации, плеснул на одежду двух женщин легкого поведения серную кислоту. Естественно, Уэеллса арестовали; протрезвев, он решил покончить с собой. Перед тем, как вскрыть себе вены, он надышался хлороформа – для обезболивания.

Примечательно, что патентовать свое изобретение он не стал, считая, что новый наркой должен быть «доступен, как воздух».

Мортон, однако, со второй попытки сумел доказать действенность нового метода в сентябре 1846. В октябре успех был закреплен куда более серьезной операцией: больному удалили опухоль с шеи. Примечательно, что операцию провели там же, где был осмеян Уэллс.

Тем нее менее, Мортон не был столь альтруистичен. Он также был не против подзаработать, и получил патент на т.н. газ «летеон», под которым скрывался обычный эфир. Последний, однако, под патент не попадал и стал использоваться везде и повсюду.

Параллельно над вопросами анестезии работали также врачи Уильям Клерк и Кроуфорд Лог – независимо друг от друга, однако результаты их работы остались неизвестными общественности.

Тем не менее, по-настоящему первое применение анестезии было в 1842 году. Тогда врач Кроуфорд Лонг также провел операцию по удалению опухоли с шеи; он, однако, зрителей к себе не приглашал, а результаты изобретений опубликовал, напротив, в 1848-м.

Ну, а уже в 1853 врач Джон Сноу использовал хлороформ как наркоз во время родов у королевы Виктории.

Что же до кокаина, который, как известно, не только наркотик, то извлечь его из листьев коки удалось немцу Альберту Ниманну в 1859-м. Однако применение ему нашел русский медик Василий Анреп в 1879 году, о чем он написал статью. Впрочем, и на этот раз кокаин оказался за бортом.

А вот известный психоаналитик Зигмунд Фрейд сумел эту проблему решить: им были опубликованы несколько статей о свойствах кокаина. Свою лепту внес офтальмолог Карл Коллер, который, как и Фрейд, работал в Венской больнице и даже жил с ним на одном этаже. Узнав от Фрейда о кокаине, Коллер использовал его в качестве местной анестезии при операции на глазах, о чем сообщил на заседании Общества врачей Вены. Тем не менее, Коллер стыдился своего открытия и даже не стал упоминать в нем в своей автобиографии. До конца жизни он носил прозвище Кока Коллер.

Тем не менее, наркоз оставался делом небезопасным, так есть и на сегодняшний день, хотя, разумеется, ситуация заметно улучшилась по сравнению с прошлыми столетиями. Были открыты прокаин, новокаин, лидокаин – гораздо более безопасные, чем их предшественники.

Думаю, практический каждый в своей жизни успел познакомиться с изобретениями анестезиологов – хотя бы во время лечения зубов. Поэтому – огромнейшее спасибо совершенно всем, кто так или иначе приложил руку к делу анестезии. К слову сказать, День анестезиолога отмечают 16 октября.

На этом ставлю точку. Разумеется, вам - спасибо за внимание; ждите статьи о том, как человек решил путешествовать не только земле, но и по небу.

Отсчет истории воздушного шара начинается с братьев Жосефа и Этьенна Монгольфье. Собственно, мечтать бы мальчишкам о том, как человек поднялся в воздух, если бы не счастливый случай – как это обычно бывает, гениальная идея была подсказана самой судьбой в совершенно бытовых вещах. Как-то раз Жосеф держал над каминным огнем за воротник рубашку (стало быть, ее следовало высушить) и заметил, как она раздулась. Разумеется, пытливый ум француза тут же принял идею на вооружение, и уже вместе с Этьенном Жосеф стал думать, как бы сконструировать хороший и надежный воздушный шар. К слову сказать, братья не были нищими романтиками – оба владели бумажной фабрикой и были уважаемыми людьми в своем городке Анноне.

Итак, братья начали эксперименты – и в ноябре 1782 года на высоту тридцать метров поднялся шелковый шар, наполненный разогретым на огне воздухом. Дальше – больше: в декабре объем шара достиг трех кубических метров, а в апреле следующего года планка высоты была поднята на четыреста метров.

Однако пришло время показать изобретение публике, и 4 июня 1783 года жители городка Аннона наблюдали невиданное ранее действо – на высоту около тысячи метров (!) взлетел шар объемом девятьсот кубических метров. При этом присутствовали почетные лица города, которые составили протокол – его братья отправили в Парижскую Академию наук, чтобы их официально признали первооткрывателями воздухоплавания.

Правда, во время первого же полета шар погиб: когда воздух внутри остыл, шар опустился на землю и загорелся от тлеющего в корзине огня. Крестьяне, работавшие на поле неподалеку, побоялись тушить неведомую летающую ведь, и шар сгорел дотла.

Но на этом история Монгольфье не закончилась. Парижская Академия наук пригласила братьев к себе, и уже в сентябре Этьенн запускает в воздух утку, петуха и овцу. Спустя около десяти минут животные благополучно приземлились. Наступила очередь человека - в октябре 1783 года некто Пилатр де Розье совершает полет в отдельной корзине, закрепленной внизу шара. Эксперимент удался (шар поднялся на 2 метров, насколько позволяли веревки), и пришло время очередной демонстрации изобретения публике. Что интересно, долгое время согласие на полет не давал король Людвиг XVI, опасавшийся за жизнь воздухоплавателей. Такого же мнения придерживался и отец братьев, которому они пообещали не летать на своем шаре; осталось искать смельчака со стороны. Ими стали уже названный де Розье, а также маркиз де Арленд, необходимый для равновесия. Полет состоялся 21 ноября 1783 года. Длительность полета составила 25 минут, а высота – одну тысячу метров.

Однако помимо Монгольфье над воздушными шарами работал еще один человек, и тоже француз – физик Жак Александр Шарль. Вместе с некими братьями Робберами он соорудил наполненный водородом шар диаметром четыре метра, который в августе 1783 года поднялся с Марсового поля.

Что же до де Розье, то его ждала печальная участь. В 1785 году он попроповал пересечь Ла-Манш – хотя Монгольфье, к слову сказать, были против. Шар был водородный; он загорелся в воздухе и упал. Пилатр де Розье погиб.

Дело братьев продолжил Андре-Жак Гарнерен, причем не только продолжил, но и стал пионером в другой отрасли – совершил первый прыжок с парашютом. В 1797 году с водородного аэростата с парашютом была сброшена собака; а в октябре этого же года парашютом воспользовался сам Ганререн. Ему необычайно повезло: эксперимент оказался не совсем удачным, но первый парашютист отделался только вывихом кости.

На этом, собственно, статья наша окончена. Дабы не быть голословным, представлю некоторые достижения и рекорды, которых добились многие другие изобретатели, оставшиеся за кадром:

- 21 мая 1931 года на воздушном шаре удалось достигнуть стратосферы; рекорд поставили Огюст Пикар и Паул Кипфер;
- 21 августа 1933 года Александром Даля с воздушного шара был сделан первый снимок, с которого видна округлость Земли;
- текущий рекорд высоты полета на воздушном шаре был установлен Феликсом Баумгартнером 14 октября 2012 года и составил 39045 метров;
- первый кругосветный полет на воздушном шаре начался 1 марта 1999 года, когда Бертран Пикар и Брайан Джонс вылетели из Швейцарии. Они приземлились спустя 19 дней в Египте, после 40814 километров полета.

Вот на этом – точно все. Следующая наша статья расскажет о том, как появилось средство, позволившее передавать информацию по свету с почти мгновенной скоростью – быстрее телеграфа и уж точно скорее курьеров.

Разумеется, история радио не ограничивается двумя этими именами. В 1864 году некто Джеймс Максвелл разработал теорию электродинамики и теоретически доказал, что в пространстве могут существовать некие волны, которые распространяются с большой скоростью и, соответственно, могут быть использованы людьми в практических целях. Подтвердить эту теорию удалось Генриху Герцу, который создал устройство, способное передавать и принимать эти волны. Результаты своей работы Герц опубликовал в 1886 году. Это был большой шаг в сторону изобретения радио; тем не менее, передавать какие-либо сообщения пока еще было нельзя. Идея беспроводной передачи данных казалась весьма заманчивой, причем была она близко, как никогда. Очевидно, что выгода от такого изобретения будет колоссальной. Как видите, так оно и вышло.

Перейдем непосредственно к Маркони и Попову. Оба практически одновременно работали над экспериментами, подобными эксперименту Герца. К слову сказать, Александр Попов, сын священника, и сам должен был посвятить жизнь церкви. Однако интерес к математике все же взял гору – Попов поступил в Санкт-Петербургский университет, который закончил с отличием. Следующей ступенькой стала электротехника – Попов отправился в Кроштадт, где занимался обслуживанием приборов кораблей, познакомился с работами упомянутого уже Герца. Разумеется, пытливый Попов занялся и этой проблемой, и вскоре представил свои работы Физическому обществу Санкт-Петербурга. К сожалению, на передаче сигнала азбукой Морзе внутри одного здания Попов и остановился, после чего перешел к работе над другим открытием, которое также сделало переворот в науке – это были рентгеновские лучи.

Что же до Маркони, то он получил образование в Технической школе в Ливорно, где и познакомился с работами Герца и, как и Попов, тоже повторил эксперимент с радиоволнами. Вскоре Маркони сумел передать сигнал на расстояние около двух километров, однако интерес к его работе (также, кстати, как и к работе Попова, которая была воспринята довольно прохладно) был весьма невелик, и в большей части – со стороны военных. Поэтому изобретатель принимает решение переехать в Лондон.

Тем временем, о работах итальянца узнал из газет Попов, что вынудило его вернутся к опытам над радиоволнами. Попов достиг довольно хороших результатов: сигнал удалось передать сначала на десять, а вскоре – и на пятьдесят километров.

В декабре 1901-го Маркони удалось передать радиосигнал через Атлантику: из Корнвилла в Ньюфаундленд. Эксперимент этот стал сенсацией в научных кругах, тем более что многими учеными, в частности и французом Пуанкаре, было теоретически доказано – радиоволны не могут распространятся дальше, чем на несколько сотен километров, а вот для большего расстояния потребуется внешнее воздействие. В общем-то, так оно и было: тогда еще не было известно о существовании у Земли ионосферы, которая и играет роль «отражателя» для радиоволн.

Однако успех обеих изобретателей в дальнейшем зависел от финансовой стороны дела. В условиях индустриального бума на Западе и развития капитализма идея радио нашла финансирование, в то время как в России, где условия были на порядок хуже, Попову пришлось сменить направление работы.

Что еще можно сказать? Понятно, что оба изобретателя работали параллельно, и оба сумели не только повторить опыт Герца, но и использовать радиоволны для передачи информации, поэтому изобретателями радио справедливо называть обеих. Другое дело, что возможностей для реализации своего изобретения намного больше было у Маркони, чем у Попова; наверное, поэтому, да еще из-за вечного противостояния Востока и Запада мировое признание получил все-таки итальянец. Однако звания изобретателя радио заслуживает и Александр Попов.

Вот как-то так. А следующая наша статья расскажет вам о вещи, которая сделала переворот едва ль не во всех отраслях науки и техники, и на сегодняшний день есть практически в каждом доме более-менее развитой страны.