***
На следующий день мы шли, с каждым шагом приближаясь к Убежищу. Ещё один переход и мы там – дома. Для многих жителей это был вообще единственный дом за всю жизнь. Мало кто помнил родные пенаты, а кое-кто родился на улице, понятия не имея о кровати и тепле. Потому и торопились вернуться, старались не задерживаться. Каким бы ни был наш дом, главное, он был своим для каждого человека. Порой хотелось прижаться к холодному железу огромных ворот, утонуть в узких улочках и нависающих крышах трёхэтажек. Постоять возле старого пирса и посмотреть на насквозь проржавевшие баржи. Они уже давно зарылись носами в грязь, а она впоследствии высохла, замуровав железные посудины.
Видимо язычники вышли на наш след. Как они смогли обмануть Алекса, я не представляю. Но первая пуля вгрызлась в спину именно другу командира. Его бросило вперёд на торчавший острыми сучьями трухлявый пень. Бывалый наёмник, прошедший горнило ни одного похода, воевавший с идолопоклонниками с тех пор, как только научился ходить, в этот раз проиграл. Он даже не понял, откуда пришла смерть. А я видел его удивлённый взгляд, когда сук пробил горло. Коричневое дерево покрылось вязкой кровью, а Алекс успел только захрипеть – всего один раз. Несправедливая смерть одного из лучших бойцов Убежища. Но старуха с косой редко бывает справедливой.
Пули засвистели с нереальной частотой. Я выпустил две очереди, даже не поглядев куда.
А вот Тигран целился – с вершины холма покатилось первое тело. Идолопоклонник цеплялся за кусты, камни, пока чья-то пуля не прервала дёрганья недобитого. Через минуту сорок секунд мы уже стойко заняли оборону и стреляли чётко на поражение. Я оглянулся назад и в очередной уже раз за этот поход удивился: Юрий стоял на коленях и молился. В него могли попасть, но священник не обращал внимания.
– Ложись! Ложись, я тебе сказал! – Макс откатился назад и навалился на святого отца. Это и спасло парня. В то место, где он только что находился, что-то врезалось. Землю подкинуло, как от разорвавшейся гранаты. Нас закидало сухими комками.
– Это кара… – слова Юрия прозвучали как набат.
Из образовавшейся воронки вырвалось человекоподобное существо, разгребая почву когтистыми лапами. Земля застонала, словно чувствовала боль от широких борозд. А создание сильным рывком оказалось рядом с Себром и погрузилось лапу ему в грудь. Я отчётливо услышал хруст костей. Белое, как мел лицо наёмника застыло немой картиной: чуть приоткрытый рот, откуда потекла тонкая струйка крови и выпученные глаза. Сначала показалось, что они вывалятся из орбит, и я представил себе повисшие на тонких мышцах красно-белые шары. Первым опомнился Юджин – в упор всадил в существо всю автоматную обойму. Оно выпустила Себра из захвата и упало в воронку, из которой недавно выбралось.
– На хрен отсюда! – все последовали за Максом. Парень бежал, за ним священник, Тигран, а мы с Юджином замыкали отступление.
Это было самое быстрое бегство в моей жизни. За каких-то пять минут мы одолели остаток леса и выскочили к покосившемуся ряду двухэтажных строений. Погоня висела на плечах, я чувствовал это кожей, как и любой из отряда. Существо не умерло, оно вообще никуда не делось. Но и не рычало, не подавало признаков жизни. Но каждый из нас знал, что оно преследует: раз поймав цель, уже вряд ли упустит из цепких лап. Перед глазами ещё раз успело промелькнуть лицо Себра, как мы буквально влетели в строение. На втором этаже быстро организовали оборону и уставились в темноту леса.
– Оно достанет нас здесь и везде, куда бы ни скрылись, – Юрий смотрел в противоположную окнам стену. Казалось, что ему наплевать на то, что может скоро произойти. Но в голосе сквозили нотки страха. – Его послали за мной, я не думал, что так случится, но уже ничего не сделать…
– Что это за хрень?! – Макс выкрикнул, даже не позаботившись о скрытности.
– … единственный вариант – отдать ему меня. Вы сможете спастись, но…
– Что это? – Макс сменил нервы на спокойствие и медленно задал вопрос ещё раз.
– Это тварь из Ада, – священник перекрестился. – Его пустили по следу, чтобы мы не добрались до Убежища. Он не отступит, ибо не знает страха и боли.
– Какой Ад? Какая тварь?! Ты в своём уме?
– А как ты ещё можешь объяснить то, что случилось? – Юрий повернулся к нам и поглядел каждому в глаза. – Существо убило, и будет убивать дальше, пока не доберётся острыми когтями до моего горла. Вы должны оставить меня, потому что покупать жизнь чужими смертями я не собираюсь. К тому же, его не одолеть.
– Вот ты ему и скажи об этом, – голос Юджина был глухим. А следом раздалась автоматная очередь.
Мы бросились к окнам. Через небольшое поле от леса к нам бежали идолопоклонники, стреляли на ходу, пусть ни в кого не попадая, но стараясь помешать стрелять нам. Зданию оставалось стоять недолго: годы оставили на нём нестираемые рубцы, пули сейчас доводили их работу до конца. А за язычниками вышло существо. Похожее на человека, но больше и сильнее, с длинными узловатыми руками и острыми когтями на пальцах. Его можно было принять за урода, если бы не красноватый оттенок кожи и горящие алым глаза.
– Похоже, сегодня предстоит умереть, – Макс улыбался так, словно был по-настоящему счастлив.
Мы начали. Глухой звук выстрела и голова одного из нападавших взорвалась, выплеснув наружу месиво из мозга и костей. Винтовка Тиграна опять била без промаха – оторванная рука покатилась по траве. Смерть двоих не остановила остальных. Язычники добежали до здания, потеряли ещё троих, но заскочили внутрь. Я занял место на лестничном проёме, пока парни пытались завалить того монстра.
Первой очередью очистило пролёт, но их было слишком много. Как одурманенные они лезли вперёд. Несколько пуль вырвали старую штукатурку, пролетев совсем рядом со мной. От шквала выстрелов пришлось укрыться в углу. Из комнаты раздались проклятья Макса – видимо и там успех не спешил к нашему отряду. Внезапно захотелось проговорить молитву наподобие тех, что дважды читал святоша. Жаль, что не знал ни одной.
– Гранату, Лёха! – крик Тиграна перекрыл остальные звуки. – Кидай и будь что будет.
– Не кидай, взлетим на воздух!.. Я крылья не успел отрастить… – голос Макса утонул в стрёкоте автоматов.
После небольшого затишья, я схватил гранату и бросил вниз, сам отпрыгнул к дальней стене, моля Бога, чтобы он очнулся от забытья и вспомнил о своих детях. Здание вздрогнуло, заскрипело всеми швами и стыками. Я зажмурил глаза и пытался что-то шептать – почему-то никогда так не боялся смерти. За окнами бежал демон, внизу идолопоклонников расшвыряло в разные стороны, – а передо мной открывались призрачные ворота в Ад. Уши заложило, будто комки ваты напихал. Мир попробовал уплыть влево, вправо, вниз… потом остановился и замер. Вернулся на прежнее место. Я поднялся, но тут же застонал – ногу свело судорогой боли. Чуть выше колена мясо разворотило, и торчал осколок. Плоть разъехалась кровавыми кусками. С криком вцепился в искорёженное железо и дёрнул так, что искры посыпались из глаз. Кровь будто ждала: хлынула потоком. Я порвал куртку и кое-как перетянул ногу грязным лоскутом. Встал, посмотрел за перила, но там кроме дыма ничего не было видно. Весь лестничный проём разметало на части. Слева перекосило балку, как всё ещё стояло здание не понятно.
– Не убоюсь…
Громкие слова вернули меня к реальности. Доковыляв до двери в комнату, я встретился взглядом с демоном. Он сидел на полуразрушенном подоконнике, готовясь к прыжку. Парни замерли вокруг него, никто не решался начать ближний бой первым.
– Понеслась…
Выстрел Тиграна и бросок твари слились в смесь звука и действия. А демон уже сидел у него на плечах. Мощной лапой провёл по горлу человека, оставив три глубоких следа на коже. Они тут же налились красным. Я вскинул оружие, но Юджин опередил меня на чуть-чуть: три пули одна за другой прошили голову существа. Угловатая голова дернулась, и тварь завалилась назад. А я смотрел, как тело Тиграна упало на бетонный пол. Голова ударилась о твёрдое и из горла вырвался хлипкий звук. Но наёмник не мог жить, после таких ран смерть не обманет никто. Глаза друга остекленели навсегда. Он по-прежнему оставался спокоен, даже в смерти.
– Бегите, – Юджин не кричал, махнул рукой по направлению к входу, а сам пошёл на демона.
Макс не дал мне возможности оспорить приказ и вытолкнул нас из комнаты. Мы побежали по боковому коридору в поисках новой лестницы взамен разнесённой мной на куски.
– Мы справимся, Лёха, он не зря сейчас отдаёт свою жизнь – Цель должна быть доставлена любой ценой, – Макс говорил эти ненужные слова, которые я и так знал. Парень успокаивал себя, не меня. Наёмнику нужно было верить в то, что происходит, иначе он мог превратиться в параноика, готового убить каждого.
– Я знаю…
Юрий бежал рядом, не отставал, хотя по нему было видно, что держится из последних сил. А вот на лице царило спокойствие, как и у Тиграна несколько минут назад. Он смог успокоиться и собраться, чего не скажешь обо мне. Нога зверски болела, а дыхалка постоянно сбивалась. Но когда сзади раздался крик боли и чего-то более страшного, я здорово прибавил темп. Слово «Ад» вновь замелькало перед глазами, но теперь с удвоенной силой. Если есть демон, значит, есть и ангел, а где-то сидит и Бог. Кто-то правит, а кто-то старается ввергнуть нас в огненную купель. Мир вертелся перед глазами сумасшедшей каруселью. Всё во что я верил, прекратило существование. Всё мысли, мечты, они не имели теперь значения. На ходу удалось заглянуть в глаза Максу, там было тоже самое. Если бы не погоня, то неуравновешенный наёмник мог выкинуть что-то этакое.
Через два поворота мы выскочили на долгожданную лестницу и в три прыжка оказались на улице. Смрадный ветер бросил в лицо мелкую морось. Начинался дождь, от которого лучше прятаться под надёжной крышей. Осадки славились ядерным заражением. Хотя, был ли смысл переживать, если за спиной из дома вырвалось проклятое существо?
– Я его остановлю, – в голосе Макса послышалась насмешка. Я остановился, посмотрел на парня и молча кивнул головой.
Что случилось с убийцей? Может, он увидел достойного противника, может, смог что-то понять, чего не понимал раньше?
– Я хочу узнать, есть ли Он на самом деле. Наконец-то увижу то, что давно видят мои жертвы, – Макс засмеялся и побежал навстречу твари. Легко побежал, словно и не было этого мерзкого дня, крови, кишков и смерти всего отряда.
А мы бросились дальше. Я оглянулся на самой опушке: тварь схватила парня за горло и оторвала от земли, но на лице убийцы не было страха. Он приставил пистолет к голове демона и раз за разом нажимал на курок. Таким я его и запомнил.
К вечеру я уже не смог бежать, а упал в траву и замер. Дыхание вырывалось из лёгких с хрипом и свистом. Священник выглядел ещё хуже: даже вдохнуть не мог нормально. Тело трясло, он пытался ртом хватать воздух. Говорить мы ещё долго не могли, да и не хотелось. Только к утру Юрий отошёл от дикой гонки и первым делом помолился. Он долго стоял на коленях, замкнув руки на груди. А я смотрел на него и молчал.
До Убежища смогли добраться только к вечеру. Удивлённые часовые пропустили нас внутрь.
– Больше никого не будет? – пожилой солдат виновато покосился на грязные ботинки.
– Нет, – с ним тоже говорить не хотелось. Тело болело, будто я неделю не вылазил с тренировок. Такое бывало и раньше, но подобная усталость атаковала впервые, – можешь закрывать.
Огромные створки хлопнули за спиной. Даже не хлопнули, а непривычно заскрипели на стальных шарнирах.
– Покажи мне местный приют, – Юрий впервые за день заговорил со мной. Всё остальное время он только и делал, что молился и оглядывался назад. Я не смотрел – на что там было смотреть? Все парни погибли, только бы выполнить задание. Все, кроме Макса. Последний взгляд, обращённый ко мне, никак не выходил из головы. Я увидел в нём веру… Не знаю, что там было, до сих пор не знаю.
Впереди замаячило крепкое здание на мощном фундаменте. Низкое крыльцо освещал фонарь. Там уже ждали – слухи всегда обгоняют. Приветствовать вышел глава приюта отец Джекам. Юрий по-братски обнялся с ним и принялся здороваться с выбежавшими детьми. Я стоял чуть в стороне и долго не отрывался от радовавшейся малышни. Раньше говорили, что дети – цветы жизни. Так ли это было, когда наши предки решили похоронить потомство, обречь его на долгие мучения? Когда торговля детьми стала в порядке вещей, а сирот стали садить в места заключения. Может, сейчас мы в силах исправить ошибки предыдущих поколений? Я посмотрел на уже тёмное небо: высоко-высоко пролетела звёздочка – всего лишь сгоревший осколок метеора или кометы, а, может, знак проснувшегося Бога. Я разбудил его внутри собственной души и уже никогда не дам заснуть вновь.
– А это вам, – Юрий с грустной улыбкой на лице открыл кейс и достал стопку книг в мягком переплёте. Дети радостно загомонили и принялись расхватывать Библию.
– Я возьму одну… – священник без удивления посмотрел мне в глаза и вытащил из-за пазухи слегка потрёпанный томик. – Святой отец, я понял, Бог не бросил нас, это мы закрыли души. Но у каждого свой ключ, главное его найти. Возможно, мы встретимся на дорогах этого мира, а если нет, то я помолюсь о спасении твоей души.
– А я твоей, – Юрий улыбнулся в ответ и крепко пожал мне руку.

И спросит Бог:
— Никем не ставший,
Зачем ты жил? Что смех твой значит?
— Я утешал рабов уставших, — отвечу я.
И Бог заплачет.
(Игорь Губерман)