Глава 1. Начало ужаса

Сегодня в три часа ночи, по местному времени на западном побережье Японии было зафиксировано землетрясение силой в...
- Бедные японцы, - Ирка всплеснула руками. - За что Бог их так мучает? То смерч, то цунами, то снова это землетрясение. Сколь люди горя натерпелись. Ты слушаешь?
- Что? Да слушаю.
На секунду возникла тишина, которую нарушил голос дикторши:
- По заявлению...
- Мне кажется, ты совсем меня начал игнорировать, - Ирка произнесла это с таким тоном, что я понял - сейчас начнётся.
- Ты меня не любишь и я тебе абсолютно безразлична!
Это была давно заученная сценка из нашей жизни. Жена упрекает меня во всех смертных грехах, а я с пеной у рта доказываю: „Ира я люблю лишь тебя, и никто мне не нужен!”
- Давай не будем начинать, - я постарался зарубить попытку начать маскарад в корне, но Ирка явно не желала останавливаться.
- Нет, ты специально уходишь от ответа, потому что ты меня не любишь!
- Но дорогая с чего ты взяла? - было понятно - предстоит долгая перепалка, которая кончится в лучшем случае через полчаса.
Нет, не подумайте, что мы не любим друг друга или наш брак на гране развала. Просто Ира любит вот так вот покричать на своего мужа, то есть на меня, чтобы успокоить нервы сбросить стресс или просто, когда нечего делать. Со стороны, правда, это могло показаться ужасным - крик, слезы, угрозы суицида или беспочвенные обвинения, но и я, и жена прекрасно знали - это лишь такая игра и не более. Я люблю Ирку, она любит меня и такие вот разборки почти всегда заканчивались в постели глубоко за полночь.
Но сегодня у меня не было настроения, и я был решительно настроен, прекратить спектакль.
- Ира, не сегодня.
- У тебя вечно нет на меня времени!
- Ира, я сказал, не сегодня, - постарался проговорить это так, чтобы стало понятно, что я не шучу.
Ира встревожено посмотрела на меня. Она вероятно не заметила, когда вошла, что я совсем не в духе, а потому и затеяла эту бессмысленную игру с ссорой.
- Что случилось? - голос жены был встревоженным. - На работе что-то?
- Я... - мне не дал договорить телефонный звонок.
Я посмотрел на экран мобильного и нажал кнопку приёма.
- Алло. Да. Хорошо. Скоро буду.
Я обернулся, Ирка смотрела на меня вопросительным взглядом.
- У Мишки жена в больнице. Передозировка снотворным. Хотела себя убить, но Мишка вовремя успел скорую вызвать.
Я начал молча одеваться. Ирка, помедлила секунду, а потом спросила:
- Ты на долго?
- Не знаю. Как справлюсь, сама ведь понимаешь.
- Хорошо. Поддержи его как сможешь.
Я вышел в коридор, обул туфли и поспешил в обусловленное место.
Какое же все-таки Ирка у меня чудо. Другая бы расспрашивала: что да как, куда иду, зачем и для кого. А она всё сама поняла. Алёнка, Мишкина жена, во второй раз была застукана с любовником и как в первый раз, наглоталась таблеток. Мишка тогда очень разбушевался и если бы не соседка, то Алёнка давно бы была мертва. Но говорят - время лечит, через год они снова сошлись и вроде бы все вернулось на свои круга. Но сколько волка не корми... в общем, картина трёхлетней давности повторилась вновь. Я полдня успокаивал Мишку, а вот он позвонил, чтобы я к нему зашёл. Я не брал нужный в таких случаях коньяк либо водку, для Мишки требовался другой подход.
Через двадцать минут я уже был на пороге его дома. Дверь была полуоткрыта. Я тихонько вошёл. Покосившаяся картина, что изображала какой-то летний пейзаж. Один туфель. Второго не было видно.
- Мишка! Ты где?! - выкрикнул я.
- Не ори, - донеслось из кухни. - Глухих нет.
Я направился туда.
- Звонил? - теперь мне предстояло играть игру, в которой я как бы ни о чем не знаю, о случившемся. Это была своего рода эмоциональная разрядка.
В своё время мы вчетвером (я с Иркой и они вдвоём), ходили в психологический театр, где мы здорово усвоили, что любой стресс можно легко преодолеть, вот такой вот игрой.
- Так что случилось?
Мишка ничего не ответил, а лишь встал, открыл кухонный шкаф, достал оттуда две рюмки и поставил их на стол. Я все время следил за ним. В его движениях было что неестественное, какая-то не свойственная другу особая медлительность. Казалось, что Мишка как бы обдумывал каждое своё последующее движение.
Друг налил в рюмки коньяк и подвинул ко мне одну из них. Не дожидаясь меня, он, одним махом, вылил содержимое, тут же налил ещё и снова выпил.
- Ей полегче, - я забрал рюмку у Мишки, чтобы он снова не наполнил её. - Рассказывай.
Друг поднял глаза, посмотрел на меня пронзительным взглядом, от которого у меня аж мороз пошёл по коже. Я испугано отпустил рюмку и от сторонился.
- Алёны... Алёны...
- Что? Что с ней.
Мишка тяжело вздохнул и начал свой рассказ:
- Ещё полгода назад я начал замечать, что она начала как-то изменятся. Стала более замкнутой. Ты же знаешь она и раньше не была слишком разговорчивой, а тут она начала ещё больше замыкаться в себе. Я поначалу, конечно же, встревожился, но идти к врачу либо просто поговорить она не хотела. И тут это... снова... когда казалось, что все в прошлом. Я снова их застукал. Прямо в нашей спальни.
- Послушай я в курсе, произошедшего. Что с Алёнкой?
Мишка словно не слышал меня. И продолжал говорить:
- ... и её глаза были счастливыми. Понимаешь. Счастливыми! Они прямо горели огнём, в них искрилась жизнь. А когда она увидела меня, её взгляд сразу потух, сделался таким же полусонным, что и обычно. Уже тогда мне все стало ясно. Я вышвырнул её хахаля за дверь, вернулся в комнату. Где она сидела, обхватив руками свои ноги. И мы молчали. Долго молчали. А потом она, не проронив ни слова, встала и ушла. А я остался сидеть на кровати, так же уставившись в стену и начиная понимать, что последние годы нашей жизни были ничем другим, как лишь фарсом. Непонятной игрой двух совсем чужих людей, которых уже ничего не связывает.
Он замолчал, потом снова потянулся к бутылке, но мне удалось вовремя убрать её. Мишка не протестовал, просто опрокинул рюмку, допивая последние капли, что остались на дне.
- А у тебя как? - друг ошарашил меня вопросом, так как чего-чего, но заботы в этот момент от него я не ожидал.
- Я? Я хорошо. Что с Алёной?
- Ничего.
- Все в порядке?
- Смотря для кого.
- Как это?
- Врачи говорят поправится.
Я миг помедлил, решаясь спрашивать или нет, но все же решил спросить.
- Что теперь будешь делать?
- Не знаю.
Мы замолчали. Мишка достал сигарету и закурил. Я, немного подумав, взял его рюмку, налил и подвинул к нему. Он посмотрел на неё и спросил:
- За что пьём?
- За то, что все когда-нибудь кончается...



Мы долго пили сначала коньяк, потом вино и какой-то ликёр. О Мишкиной драме больше не вспоминали, в основном обсуждали жизнь и работу. Все это длилось до полдесятого, когда в дом тихонько вошла мама Миши, вся в слезах и в чёрном платке. Увидев сына, она заплакала и ушла в другую комнату. Мишка встал и пошёл за ней. Я последовал за ними.
Екатерина Михайловна, вытягивала постель и все время плакала. Мишка стоял в дверях. Я смутно понимал, что происходит, потому что пить никогда не умел.
Мать Мишки начала расстилать кровать.
- Саня, на сегодня, пожалуй все, - резюмировал Мишка. - Извини что не так.
- Держись братан. Екатерина Михайловна я пойду?
- Иди Сашок, иди. Я сама тут разберусь. Иди. Ирочка, небось, тебя уже заждалась. Мы сами тут разберёмся, - по её щеке снова покатились слезы. - Ложись сынок. Ложись.
Она начала раздевать и укладывать Мишку, то стал апатичным и полностью подчинялся матери.
- Держись братан. Я пойду.
- Спасибо Саня. Спасибо.
Я махнул рукой, мол не стоит, с трудом одел туфли и направился к выходу.
Из комнаты донеслось: «Бедный сыночек” и тихий вздох.
„По дурацки вышло,” - подумал я, когда уже был на улице. - „Надо было все-таки что-то сказать, а не держись братан. Нет, не умею я говорить в такие моменты. Да и что тут говорить? Кто виноват? И в чем? А что делать дальше? Этого, наверное, никто не знает.”
- Ей такси! - я махнул мимо проезжающей машины с шаечками...



Я открыл ключом дверь. Ирка точно уже спала, она не могла продержаться дольше, чем десять вечера и всегда ложилась спать чуть ли не в полдевятого. Я начал снимать обувь, стараясь не шуметь. В доме было тихо. Из-за двери кухни выглядывал Мурзик.
- Тебя как туда занесло?
Я открыл дверь в кухню и кот, словно пуля убежал в большую комнату.
- М-да, - произнёс я вслух.
Кот постарался на славу, пакет с кормом был разорван и по всей кухни валились звёздочки, ромбики и квадратики „со вкусом курицы” как гласила надпись на пакете.
- Сволочь. Ну, мамка тебе завтра задаст.
Я закрыл двери и направился в спальню, но проходя мимо большой комнаты, я увидел, что Ирка спит в кресле, а телевизор продолжает работать.
Я усмехнулся, тихонько взял жену на руки и отнёс её на кровать, прикрыл дверь, а сам пошёл раздеваться и выключить телевизор. Но достаточно было сесть в мягкие объятия кресла, как тут же стало ясно, что я изрядно за день вымотался и что надо дать телу отдохнуть. Взяв пульт, я переключил пару каналов и остановился на каком-то сериале.
Вскоре на руки заскочил Мурзик и принялся тереться, требуя любви и ласки.
- Лохматая сволочь, - я принялся гладить кота. - Зачем ты пакет разорвал?
Кот не ответил, а лишь улёгся на руках и мы быстро уснули...



«Как ужасно же болит голова. Зачем? Зачем, я вчера пил?! Дурацкая привычка человека, заливать горе алкоголем или другой наркотой. О чёрт как же болит башка…»
Зазвенел будильник на телефоне. Его трезвон был похож на удар громадным молотом по голове, да ещё при этом некие неведомые создания начали, будто бы сверлили мне мозг.
- Чёртов будильник, - по неосторожности, я случайно сбросил телефон на пол и он продолжил дребезжать уже где-то под кроватью.
Я в буквальном смысле сполз на пол, с трудом нашёл ненавистную трубку и выключил будильник.
«Фух. Как же на полу хорошо. Прохладно, а главное тихо»
С подоконника соскочил кот, подбежал ко мне и начал обнюхивать меня.
- Мурзик. Сволочь от вянь.
Кот отстранился, но обойдя меня, вскочил мне на живот.
- Чёртово создание, - я отбросил кота в сторону и встал, но, не сумев удержаться на ногах, сел ухватившись за голову.
- Как же болит голова! – произнёс я в голос.
И вдруг я осознал, что вокруг меня стоит мёртвая тишина. Объяснить, как я это понял, почти невозможно. А ведь и кот, и скрип пола и даже моё дыхание – всё это должно было наполнить воздух хоть какими-нибудь звуками, но и не было… Не было! Словно кто-то, где-то там сверху, выключил все звуки.
Я помотал головой со стороны в сторону, пытаясь скинуть это наваждение. Ничего. Ещё раз.
«Ах вот начало понемногу сходить», - подумал я, так как я вновь услышал: как мурлычет кот, как скрипит пол подо мной и вновь послышалось моё дыхание.
Нет, сколько раз у меня было похмелье, но такого ещё никогда не случалось. Это же надо было – пропали все звуки.
Я улыбнулся, подхватил кота и положил себе на колени. Кот испуганно посмотрел на меня и приготовился к прыжку, чтобы при первой возможности удрать от меня. Но как только моя рука дважды провела по шёрстке, он уложил лапы и принялся мурлыкать, при этом проваливаясь в сон.
- Ладно. Посидел и хватит.
Я сбросил кота, потянулся, в голове снова больно кольнуло, но я уже не обратил на это внимания. Первым делом требовалось умыться. Дабы водная прохлада отрезвила и привела в порядок мысли. Я вошёл в ванную, по неосторожности столкнул какой-то Иркин флакон на пол. Нагнулся, чтобы его поднять, но столкнулся с Мурзиком.
- Вот странное ты создание, - проговорил я, пропуская между ног «мохнатую сволочь». – Вот остальные коты, как коты. Всегда боятся воды, а тебе наоборот нужно, чтобы на тебя побрызгали.
Это была абсолютная правда. Мурзик был из той странной породы котов, что обожают водные процедуры. Он всегда прибегал за домочадцами в ванную, чтобы получить порцию водных брызг.
В очередной раз, удивляясь странностям кота, я на полном автомате открыл кран, набрал в ладони воду и выплеснул её на лицо. Полегчало.
«Чего же это меня так разнесло? Вроде и не пили много. Да надо будет не забыть позвонить Мишке, так дальше что? Ах да на работе объяснить всё, чтобы его не дёргали хотя бы сегодня. Что дальше? Дальше… а черт с ним по ходу вспомню».
Очередная порция воды вновь прояснила разум.
«Ах да сказать Ирке о кухне. И чтобы съездила к Алёнке».
Я направился в спальню, чтобы разбудить жену. Она всегда полагалась на меня, а потому никогда не ставила будильника.
Открыв двери, я оторопел. Иры не было! Смятая постель была сложена комом, но одежда была тут же, а значит, жена была дома! Но где?! Я протёр глаза, наваждение осталось на месте.
- Ира! – выкрикнул я.
Тишина.
- Ира!
На крик прибежал лишь кот.
- Брысь. Ира! – я поспешил на кухню.
Никого.
Я судорожно обвёл глазами пустую квартиру.
«Ушла что ли? Но куда? Куда? Телефон!» - я бросил к мобильнику, набрал жену.
Тишина! Абсолютная тишина! Даже нет гудков в телефоне! НЕТ!!!


Казалось, что мир сошёл с ума. Вместо многолюдной в это время улиц, меня встретили абсолютно пустые, безлюдный, а главное - абсолютно беззвучные! Казалось, что я попал в один из тех фильмов ужасов, когда все и всё кругом вымирает и главный герой остаётся один на один с неизвестным. Но одно дело смотреть об этом на экране, а совсем другое оказаться в этом кошмаре по-настоящему.
За домом располагалась автостоянка, которая постоянно была занята несметным количеством разнообразных легковушек и иногда даже больших грузовиков дальнобойщиков. Но обойдя дом, я застал лишь пустое место. Это было ещё страннее, чем тишина улицы и отсутствие людей в этот время суток.
«Произошла эвакуация, но про меня забыли!» - мелькнуло в голове спасательная мысль, которая могла стать той спасательной нитью, что уберегла бы меня от безумия реальности.
Нет. Почему тогда Ира не разбудила меня? Почему я не проснулся от суматохи, которая бывает в таких случаях? А может это инопланетяне, всех забрали? Но тогда почему не забрали меня и зачем им понадобились автомобили со стоянки? Вопросов была целая куча и когда казалось, что вот он ответ на происходящее, сразу же находилось то, что не вкладывалось в эту теорию реальности.
- Люди!!! – закричал я что мочи.
Но ничто и никто не ответил мне.
- ЛЮДИ!!! – вновь пронеслось по пустой улице, отражаясь эхом от многоэтажек.
Подул лёгкий ветерок, который поднял мелкий песок со стоянки и закружил его в маленьком круговороте. Я постарался взять себя в руки и оценить ситуацию ещё раз.
- И так, - произнёс я в голос, чтобы успокоить себя, - улицы пустые. Ни одной живой души нет. Но! Первое это ещё не означает, что никого нет и все исчезли. Второе возможно я сплю. Третье нужно найти Ирку. Четвёртое найти остальных людей. Пятое найти разумное объяснение происходящему.
Я вновь осмотрелся кругом. Нужно было убедиться, что я не сплю. А если вдруг, ещё что-то будет не на месте, можно будет с уверенностью предположить что именно так и есть. Так магазин, вывеска на месте, урна около магазина тоже. Деревья там, где и положено. Стоянка на месте, вот только нет машин, но это пока одно отличие. Так остановка, мусорный бак. Стоп! Я вновь перевёл взгляд на бак – он был пустой. Вновь глянул на тот, что у магазина – тоже пустой. А это не стыковка номер два.
Коммунальщики работали из ряд вон плохо. Не понятно, что было тому причиной, но эти два бака всегда стояли с небольшой горкой мусора – то ли не хватало их, то ли вывозили мусор редко, но пустыми их, я видел лишь дважды. Первый раз, когда должен был проезжать президент и во второй раз, когда их впервые тут поставили.
Вновь подул ветер. Я поёжился, от холода, только теперь осознавая, что выбежал лишь в одних спортивных штанах и майке.
Самым правильным сейчас было бы вернутся домой и лечь спать – помнится это был самый верный способ - проснутся…



Поначалу сон вообще не шёл. Я крутился с одного бока на другой, пробовал считать, чтобы уснуть, но лишь через час я осознал, что добился своего. Моё подсознание принялось гулять по громадному миру снов.
Я всегда удивлялся этому безграничному миру. Тут ты можешь быть, кем угодно, делать, что хочешь и при этом тебе ничего не грози. А ещё плюс к этому ты ещё и отдыхаешь. Но бывают вот такие вот моменты, как сегодня – приснится тебе какая-то чепуха и тебя начинает трясти от страха, причём так, что ты полностью забываешь - это лишь сон, тебе ничего не грозит, все будет в порядке. И вместо отдыха ты просыпаешься разбитый и усталый, да ещё не можешь потом заснуть, боясь, что кошмар вновь посетит тебя. Так же было и в этот раз – я проснулся в таком состоянии, как будто меня целую ночью били и ещё при этом заставляли грузить вагоны.
Стрелки часов замерли на без пятнадцати семь.
«Чёртовы часы вечно батарейки садятся», - подумал я.
Голова лишь чуть-чуть гудела. Но это было лишь в радость, так как, вспоминая о похмелье из сна, это был лишь маленький, но терпимый, дискомфорт.
Кот лежал на подоконнике и важно, словно какой-то монарх из средневековья следил, за каждым моим движением.
- Мурзик, Мурзик – вздыхая, произнёс я.
Встал, нашарил тапочки и направился в ванную, но был сильно удивлён, что закрытая, вчера ночью, дверь на кухню – была открыта.
«Научился и эту дверь открывать»- подумал я. – «Надо будет ещё и крючок повесить».
У меня шла вечная война Мурзиком за доступ на кухню. Поначалу дверь просто прикрывалась на ночь, но кот научился открывать её, дальше пошла смена замков и ручек – которые спустя месяц Мурзик, каким-то чудом открывал и спокойно хозяйничал на кухне.
Я взглянул на разбросанный по полу корм, вновь вздохнул и пошёл в ванную. Кот уже поджидал меня у двери. Все-таки чтобы не говорили те, кто любит собак: что они друзья человека, самый преданные и другая подобная чепуха. Коты это особая каста домашних животных – они могут быть всем тем, что и собаки, но при этом они не продадутся просто за то, что ты их будешь кормить и иногда лелеять. Коты и кошки требую особого отношения, ты должен заслужить их привязанность и даже когда ты уже был принят. Все равно, отношение к тебе будет, словно тебе сделали одолжение.
В ванной я намылил пеной для бритья лицо и принялся сбривать выросшую за ночь щетину.
- Мяу, – требовательно произнёс Мурзик.
Я немного сбрызнул на него воды, дабы удовлетворить его странность.
Кот довольно замурлыкал и начал из благодарности тереться о мои ноги.
- Как ты уже круглую ручку умудрился открыть?
- Мяу?
- Ты, ты.
- Мяу?
- Только не прикидывайся, что ты не приделах, горе ты лохматое.
Со стороны, вероятно, это бы выглядело глупо, но между человеком и животным всегда наступает момент, когда им не составляет особых усилий чтобы понимать друг друга.
Я выдворил кота из ванной и пошёл собираться на работу и тут вновь, как и во сне, я вдруг осознал, что кругом стоит мёртвая тишина! Я встревоженно огляделся.
«Нет, - подумал я, - это всё остатки ночного кошмара». - Меня даже рассмешил мой беспричинный страх. - «Надо сказать Ире, о кухне».
Я направился к двери и уже нажимая её ручку, сердце затрепетало в предчувствии чего-то страшного и странного. Комната была пуста! Точь в точь как во сне!
Я обвёл комнату взглядом, ещё не веря реальности происходящего. И тут меня разобрал такой смех – истерически до боли, до слез и абсолютно неудержимый!



То, что я принял за сон – оказалось реальностью. Я обошёл квартал и не нашёл даже признака людей. Более того – не было ни уличных собак, ни даже голубей, которые обычно ковырялись в мусоре. Но что было более странным, так это полное отсутствие мусора. Ну вы же знаете наш менталитет – то там то тут но будет валяться бумажка или окурок, а то будет стоять бутылка. Но теперь улицы были чисты, словно только что кто-то натёр их шампунем, как это делают заграницей. Ну, или по крайне мере как об этом говорят.
Обойдя квартал, я решил вернуться домой. Кот сидел на кухне и ел разбросанный корм. Ирки так и не было. Многие спросят: как это я так спокойно к этому отнёсся? Я задам встречный вопрос: а что мне было бегать по улице и кричать помогите? Хотя чего греха таить, я так и поступил в первые десять минут моего осознания реальности происходящего. Теперь же меня охватила абсолютная апатия. Наверное, если бы меня тогда, кто-то бы начал резать ножом – я бы был рад, словно ребёнок получивший конфету.
А потому я не обратил внимания на кота, открыл холодильник и достал бутылку минералки. Я уже не пытался объяснить происходящее, а лишь начал прикидывать, как мне выйти из этой ситуации? Первым делом стоило найти хоть кого-то, а лучше сразу Ирку. Вторым следовало… а там будет видно что будет вторым и третьим.
Я бросил бутылку и направился в кладовку, чтобы взять старый потрёпанный велосипед, так как ни одного признака машин за более чем двух часовой поиск людей я не видел.
- Первым делом к Мишке, - ехать нужно было через весь город, а потому это был идеальный вариант, да и Ирка могла быть там.



То, что творилось в центре города, было поразительным! Проехав два квартала, я начал наталкиваться на пропавшие автомобили. Первый, встреченный мною, был словно разрезан большим ножом и полностью выгоревшим, последующие были не в лучшем состоянии – обгоревшие перевёрнутые и искорёженные неведомой силой. Но чем ближе к центру города, тем больше встречались, словно смятые сильным прессом целые горы сброшенных один на одну разнообразных машин и грузовиков, а на центральной площади то и вообще была громадная куча искорёженных автобусов, троллейбусов и даже неведомо откуда взявшегося большого пассажирского самолёта. Картина была пугающая и мне то и дело казалось, что вот сейчас из-за той или этой груды металла выскочит нечто и убьёт меня!
Но улицы были абсолютно беззвучны, только иногда дул лёгкий ветерок и кое-где страшно скрипел оседающий металл из груды сваленных машин.
«Что это такое было? Что могло вот такое вот сделать?»
Поехав центр и все дальше приближаясь к периферии, картина происходящего начинала напоминать ту, что была у моего дома и я все больше начал успокаиваться.
- Мишка! Мишка! – я изо всех сил забарабанил в дверь.
Очень долго никто не открывал и я уже подумал, что и друг пропал, так же как и все. Крякнул замок и из открытой двери показалось полусонное, мятое лицо Мишки.
- Чё Вам надо? – спросил он, явно не узнавая меня.
- Живой! - я бросился обнимать друга.
- Чего ты? – оттолкнул он меня.
- Мишка там такое творится! Такое! Одевайся, пошли!
- Стой, объясни толком. Что где случилось?
- Все люди пропали!
- Ты что бредишь?
- Я не шучу.
- По-моему тебе надо меньше пить.
- Слушай…



Мы стояли на балконе Мишкиной квартиры и рассматривали из высоты шестнадцатого этажа видимую часть города. Мишка держал в руках бинокль, мне же приходилось полагаться только на свои глаза.
- Послушай, Саня. Так что же это может быть такое?
- Да черт его знает. Что угодно, любой сдвиг по фазе либо у нас, либо у того, кто создал этот грёбаный мир.
- А может…
Мишка не закончил, но мне и так был ясен его ход мысли – мол, мы это не кто-то двинулся мозгами, а всего на всего мы. Промолчав минуту, Мишка сам ответил на свой вопрос:
- Нет. Мы, даже вдвоём, не придумали бы этого кошмара.
- Что будем делать дальше? – спросил я.
- Не знаю. Ты же у нас голова.
Мишка любил подколоть меня моей магистратурой – «Смотри, мол, Саня ты такой умный, а работаешь на моем предприятии всего лишь рабочим, а ведь я всего техникум закончил». Но эта подколка, сейчас была абсолютна, неуместна в этой ситуации, а потому я с укоризной посмотрел на друга. Он понял, что будничная шутка оказалась не уместной, а потому похлопав меня по плечу и буркнув – извини; продолжил разглядывать город.
- На смотри, - Мишка отдал бинокль мне и указал в сторону центра.
- Где? Не вижу.
- Да вон возле ЦУМа.
- Где… - и тут я увидел.
Громадный, метров в три в диаметре, громадный шар с шипами качался из стороны в сторону и поедал машину. Да-да именно поедал, словно плитку шоколада, откусывал кусок за куском – сначала бампер, потом колеса, дальше пошла в ход дверка. Я обессиленно опустил бинокль.
- Вот и разгадка.
- А может все-таки инопланетяне какие-то?
- Может…
- Надо сваливать с города.
- Согласен. Надо собираться.
Мишка вернулся в квартиру, а я собрался с духом и снова принялся рассматривать тварь.


- Воду не забудь! – донёсся голос Мишки из глубин кладовки.
- Помню, - ответил я, набивая распухший до невозможности туристический рюкзак, который чудом оказался у Мишки.
- Слушай!
- Чего?!
- Документы надо взять!
- А я свои дома оставил.
- Хреново, ладно как-нибудь и без них разберёмся.
- А если…
- Ты что предлагаешь переться через весь город, где возможно полно таких тварей, что мы видел?
У меня пробежал холодок по спине при вспоминании об том ужасном шаре, что пожирал машину.
- А вдруг эти твари, - продолжил Мишка, грохоча чем-то в потёмках кладовки, - бывают разного вида? Я не думаю что такой монстр один, вряд ли бы ему одному удалось сделать это все в одиночку.
- Уговорил, пойду без документов. Я все, - я с трудом закрыл рюкзак, чуть не порвав змейку. - У тебя там что?
- Сейчас, где же это чёртова?... – снова что-то загрохотало и с треском упало на пол. - А грёбанная кастрюля. Нашёл!
Мишка вытащил какую-то фиговину в чехле.
- Это что? – указал я на то, что держал друг.
- Секира.
- Что?
- Секира, - Мишка расплылся в улыбке.
- Откуда она у тебя.
- Да было в молодости. Баловался рыцарством и прочей лабудой. Как видишь, пригодилось увлечение.
- Ладно, бери, только я не представляю, как он тебя спасёт от той твари?
Мишка не ответил. Да говорить было не о чем - за порогом дома нас ждала только неизвестность...
- Ну что присядем на дорожку?
- Пожалуй, да.
Мишка сел на табурет, мне достался соседний. Друг старался не смотреть на меня, я старался не противоречить его желанию, да и самому хотелось остаться в одиночестве. Я перевёл свой взор на громадный рюкзак, что раздулся от вложенного в него одежды, каких-то банок с тушёнкой, ещё какой-то еды (собирал Мишка) и большого одеяла. Так же в углу стояла громадная секира, в пыльном коричневом тканевом чехле, второй рюкзак с едой и большой бутыль воды.
Я улыбнулся — вспоминая, как в тысячах фильмах, герои брали с собой лишь пару вещей в самые длительные путешествия. Нам же предстояло пройти всего чуть больше сотни километров, но Мишка, основываясь на своём туристическом опыте, сказал, что «нам бы этого хватило».
Взглянув на Мишку, я удивился, он закрыл глаза и что-то бормотал про себя.
«Что это с ним? - подумал я и тут ко мне дошло. - Молится. Ну, пусть не помешает».
Я отвернулся, и мой взгляд случайно попал на настенные часы.
- Мишка, - встревоженно сказал я.
- да... - пробормотал он и открыл глаза, - что?
- Часы встали? - указал я на замершие стрелки.
Мишка перевёл взгляд на часы, снизал плечами и сказал:
- Наверное, батарейка села.
- У меня тоже самое! И причём так же остановились на восьми часах.
- Странно, - потёр затылок и сделал предположение. - Может это как-то связано с происходящим? Например, электромагнитный импульс? Или ещё какая-то шняга? Не думаю, что это так важно. Давай выдвигаемся.
Он встал, поднял рюкзак и одел его. Потом взял секиру и вышел в коридор, где стал ждать меня. Я решил не отставать от него. Мишка в последний раз обвёл взглядом своё жилье, тяжело вздохнул и бодро направился к выходу.



Мы ужались в стену. Я почти не дышал. Громадный шар, объятый бледно-голубым пламенем, кружил по кругу посредине дороги. Мы наткнулись на него случайно. Вернее это Мишка первым увидел ЭТО. Я не знаю, как надо было назвать это нечто, кроме как ЭТО. Кроме того, что эта тварь светилась и накручивала круги по дороге, она отдавала жаром, но что было ужасней всего, эта штука была абсолютно беззвучная!!!
- Смотри, - прошептал друг и указал на основании шара.
Я на секунду выглянул из-за плеча друга и сражу же ужался в стену. Но и секунды было достаточно, чтобы разглядеть то, что напугало друга. У самого основания шара, возле оплавленного асфальта лежал человек. Я не успел определить живой ли он или нет, но почему-то я сразу понял, что человек мёртв.
- Давай тихонько проползём, - предложил я.
- А вдруг это бросится на нас?
- Что ты предлагаешь, стоять тут вечно?
Мишка поморщился, но молча снял рюкзак, лёг и чёткими движениями пополз мимо шара. Чувствовалось его военная выправка, мне же давалось это труднее. Но это было не столь сложно физически, как морально. Мне каждую секунду казалось, что вот сейчас шар метнётся в мою сторону и я тут же расстанусь жизнью. Причём, скорее всего страх был вызван мои воображением, чем реальными фактами.
Мы быстро оказались за кустами, что прекрасно скрывали нас от странного то ли создания, то ли механизма.
Мы с Мишкой облегчённо перевели дух.
- Пронесло.
И как только он это произнёс, по дороге пронеслось два громадных диска метров пять в диаметре, после себя они оставили две глубокие борозды.
У нас перехватило дыхание от удивления и страха. Мы переглянулись.
- Сваливаем, - сказал Мишка и продолжили ползти прикрываемые кустами подальше от шара и безумия города.



Костер приятно потрескивал огнём, а главное тут не было всех тех ужасов - шаров и дисков, что по не понятному замыслу их неведомых создателей рушили город и возможно были причиной исчезновения жителей города.
- Мишка ты как думаешь, зачем все это кому-то?
- Ты о чем?
- Кому понадобилось создавать все эти механизмы?
- А мне показалось, что это живые существа.
- Не важно. Подумай сам - зачем создавать всю эту армию? Смысл?
- А как ты себе это представлял? С неба спустятся летающие тарелки и выйдут тысячи инопланетян, чтобы убить нас?
- Так что ты считаешь, что это инопланетяне?
- Да. Я не представляю, чтобы природа или люди были бы на такое способны.
- А мне все-таки кажется, что это нечто никак не связано с пришельцами. В крайнем случае, я согласен поверить в параллельное измерение, но никак не в инопланетный захват.
- От чего же такая уверенность? - Мишка подбросил в костёр полено и вопросительно посмотрел на меня.
- Я не могу объяснить этого. Это все на таком уровне, что найти этому хоть какое-нибудь внятное пояснение - невозможно. Как объяснить отсутствие войск или хотя бы попытки противостоять этой напасти?
- Так кроме нас никого и нет.
- Что все взяли и пропали? Не смеши. Чем мы такие особенные, что только нас взяли и оставили? Даже если так, то какой во всем этом смысл? Зачем было удирать с города? Может проще вернутся в город и сдохнуть под шарами или дисками?
- Саня успокойся. Чего ты завёлся?
И вправду чего это я?
- Извини, Мишка, сорвался.
- Ладно, все на нервах. Скажи спасибо, что мы ещё не тронулись мозгами от всего этого, - он зевнул и потянулся. - Я спать и ты ложись, завтра ещё черт знает сколько идти.
Он собрал бумагу и целлофановые кульки, в которые был, завернут наш ужин, бросил это все в костёр и влез в палатку.
Я продолжал смотреть на всполохи костра и анализировать происходящее. Я задался себе только одним вопрос - не кто это сделал, а зачем? Зачем было увозить или убивать всех, а потом ещё и запускать этих тварей, чтобы те уничтожали город. Ну, первое, зачем было убирать людей, понятно - зачем оставлять хозяев, если те могут начать активные действия против захватчиков. Но вот зачем уничтожать город таким сложным способом? Не проще ли сбросить бомбу или пальнуть каким-то лазером, чтобы испепелить всех и вся к чёртовой матери? И вправду где армия? Ведь пропала связь с целым городом! Хотя с нашей армией все возможно, но, а как Мишка все же прав и мы остались одни одинешеньки на всей Земле?
Я начинал понемногу проваливаться в сон и мысли начинали смазываться, постепенно переходя в сон.

Глава 3. Барьер.

Мы выбрались на опушку леса и остановились как укопанные.
- Чёрт подери! - воскликнул Мишка. - Это ещё что за хреновина?
Удивляться было чему. Поле, что было за лесом было разделено на две части громадным, уходящим в вверх розовым маревом. Розовая пелена была подобна толстому стеклу, что устанавливается в двери и которое имеет свойство искажать изображение за ним. Тут же этот эффект был увеличен в несколько раз, та часть поля за маревом была искажена до неузнаваемости — небо и земля были поменяны местами и земля, кроме того что она имела розовый окрас, она была словно выжжена и испещрена какими-то буграми.
- Что же это такое? - прошептал я.
Нашему удивлению не было конца. Все доселе увиденное можно было хоть как-то объяснить, но это явление не вписывалось в придуманное нами пояснение картины происходящего.
- Пойдём, посмотрим.
- Может эта хреновина опасна для жизни?
Мишка посмотрел на меня с укором, мол: «Тут такое видели, такое пережили, а ты паникуешь».
- Ладно, - произнёс я. - Пошли, глянем, что это за хреновина.

Вблизи неизвестное явление оказалось желеподобной субстанцией, которая бурлила и переливалась, словно перед нами был громадный водопад, который уходил небо на высоту выше облаков. Мишка подошёл ближе к неведомой преграде и притронулся к ней.
- Аккуратно! - поспешил предостеречь я друга.
Его рука как бы проникла внутрь и обволокшись этим веществом.
- Ну как ощущения? - спросил я.
- Липкое и мокрое.
- Дальше продвинуть можешь?
- Нет. Там словно стена, вероятно из стекла. По крайне мере ощущение как от стекла.
- Попробуй разбить.
Он разогнался и ударил.
- А чёрт.
Он достал руку из желе и встряхнул его на землю. Оно сразу же скукожилось и испарилось, а на место извлечённого тут же набежало розовая масса.
- Может камнем? - предположил я.
- Секирой лучше.
Мишка достал чехол, вскрыл его и на свет показалось грозного вида оружие. Правда, от былого блеска металла остались лишь воспоминания, но мощи от этого оно не потеряло. Он замахнулся и изо всей силы ударил по стене желе. Оно забурлило, вздулось, в месте удара, но выдержав удар и лишь передало дрожь дальше вверх, не причинив ей вреда.
- Ещё раз.
Потом было ещё, ещё и ещё, далее секира перешла мне, но преграда не подавалась.
- Не преодолимый рубеж, - тяжело дыша, сказал я.
- Барьер, мать его в ногу.
Внезапно стена слизи задрожала и начала двигаться в нашу сторону. Мы испуганно отступили, ожидая дальнейших действий. Но барьер, продвинувшись на пару метров вновь застыл.
- Смотри, - Мишка указал наверх, где находилось перевёрнутое изображение поля по ту сторону стены.
Полоса земли, что была пару минут назад по эту сторону, дымилась.
- Что же это? - я задал вопрос, который давно висел в воздухе и на который мы не имели ответа.
- Не знаю.
В лесу что-то заурчало и мы увидели как на поляну выкатился громадный стальной диск.
- Капец, - всё, что я сумел сказать в этот момент.


Диск не оставался в статичном положении, он как бы состоял из двух дисков, которые крутились в противоположных направлениях, не давая неведомому механизму двигаться вперёд.
- Отходим? - прошептал я.
- Отходим, - подтвердил Мишка.
Мы, стараясь не упускать диск из поля зрения, начали обходить его с левой стороны, но как только мы сделали пару шагов, диск со страшным скрежетом повернул острие вслед за нами.
Мишка остановился, ухватив меня за плечо.
- Тут надо хитростью, - прошептал он, - ты по левому, я по правому флангу обхожу.
Но план потерпел фиаско, как только мы оказались на равном расстоянии друг от друга, диск разделился на две части, но теперь на каждого из нас смотрело острие половины диска, что переливалось металлическим бликами.
- На три бежим! – крикнул друг.
- Хорошо!
- Раз! Два! ТРИ!
Мы бросились изо всех сил, но диск угрожающе раскрутился и, разделившись на две части, как снаряд из катапульты, полетел в нашу сторону. Я упал на землю…



- Так что, по-твоему, этой штуковине мы не были нужны?
- Все об этом говорит.
- Мишка что ж мы будем делать дальше?
-Наверное, стоит вернуться в город. В лесу мы долго не протянем, а розовый барьер, - он указал себе за спину, - нам без, какого-то трактора или танка не преодолеть.
- Но в городе же такие же диски, да ещё и шары. Как мы их преодолеем?
- Саня сидеть на месте это не выход! Ты что предлагаешь сидеть в лесу и ждать помощи незнамо откуда?
- А почему бы и нет?! Я не хочу нарваться на одну из этих штуковин. Это дело военных и мы с нашим топориком, - я указал секиру в чехле. - Или ты предлагаешь кухонным ножом расколошматить эти хреновины?
- Нет но...
- Что но?! Я остаюсь в любом случае, я не Брюс Виллис, чтобы противостоять голыми руками любой напасти. Ты как хочешь, а я остаюсь тут и жду помощи людей, которые сечут в этом деле.
Друг ничего не ответил, он лишь встал, достал из брюк зажигалку и пачку сигарет.
- Послушал бы ты себя со стороны. Кто знает, что здесь происходит или сможет объяснить происходящее? Я тоже боюсь и не меньше чем ты, но спасать нас никто не придёт. На крайняк бабахнут ковровой бомбардировкой или выпросят у соседей атомную бомбу и попытаются стереть наш город и никто не станет разбираться, что здесь происходит. Я ухожу, а ты сам решай либо ты со мной, либо ты без меня.
Я посмотрел пристально на Мишку, вздохнул и начал собирать вещи. Я ничего не ответил на слова друга лишь потому, что он почти всегда был прав. Ведь это ему удалось добиться его высокого положения в обществе, это он не побоялся вложить свои последние деньги в, казалось бы, не прибыльное дело, теперь у него есть всё, что он хотел добиться. Вот только с другом ему не очень повезло - я его и от покупки отговаривал, и тянул в не нужный университет, а он всегда терпел меня рядом. Зачем спрашивается?



Мы вышли на окраину города и остановились, чтобы рассмотреть ситуацию. Город кажется остался таким же как и был - абсолютно беззвучным и безлюдным. Шаров или дисков не было видно. Лишь заходящее солнце делало эту картину хоть капельку живой. Свечки домов, тишина, ни одного человека и прекрасный закат. Для меня всегда была загадка, как это удаётся даже в ужасе происходящего находить прекрасное.
- Смотри, - я указал на маленький огонёк почти в центре города.
- Наверное, костёр? - произнёс Мишка.
-Значит люди? Пошли, - я пошёл вниз по склону к центру города, где могли быть люди...

Глава 4. Новые изменения в городе

Мы вновь шли, прислушиваясь к каждому шороху, и вздрагивали с замиранием сердца от каждой тени. Город ночью был страшен не только от того, что в его недрах, возможно, скрывались загадочные шары и диски, что буквально вчера изменили родной дом для тысяч горожан в мёртвую безжизненную территорию. Мы продвигались в центр города, надеясь только на эфемерный шанс того, что возможно где-то там остались люди. И что в этом хаосе мы не одни.
Мишка остановил меня, прижав рукой к стене. Я замер ожидая увидеть большой шар или громадный стальной диск, на подобие того, что недавно врезался в стену из розовой слизи и чуть не убил нас. Там в луче фонаря на нас надвигалась, словно волна земли, как будто мы очутились в море и на нас шёл вал из кусков асфальта и земли.
- Держись, - только и успел крикнуть друг, как волна достигла нас, подняла, словно пушинки, пронесла пару десятков метров, опустила и продолжила свой ход. Оставив нас лежать у стены дома, возле которой мы ожидали вала земли.
- Фух, пронесло, - друг встал, отряхивая землю со штанин.
- Ст-т-т-ена, - заикаясь, произнёс я.
- Какая стена?
Он быстро догадался, о чем я и потянул меня на средину дороги. Дома, что стояли вокруг, должны были упасть с секунду на секунду, но прошло мгновение, минута, две, а те оставались на месте, словно ничего не произошло. Как будто не было полуметровой волны, что должна была их разрушить.
- Чертовщина. Пошли, нет смысла оставаться, ожидая новых приключений на жопу.



- Ты заметил, почти везде пропал асфальт и чем ближе к центру, тем меньше он встречается.
- Ты до сих пор пытаешься найти объяснение происходящему? Брось стараться все равно ничего не понять.
- Человек чаще всего живёт надеждой, а зачастую только ей.
Впереди блеснул отблеск огня и мы умолкли. Что ожидало нас впереди? Смерть или спасение? Мы не знали – главное, что там впереди была надежда на спасение.
Пройдя две сотни шагов мы очутились на площади Победы. По средине её возвышался монумент с Т-34 и белой надписью 546 – знамя того, что в великую отечественную у нас в городе была эта танковая дивизия. Правда нам было не до памятника – нашей целью были люди. Но таковых тут не оказалось. Костер догорал возле памятника, но его владельцев мы не застали.
- Везёт как утопленникам, - произнёс Мишка.
И почти сразу за спиной кто-то произнёс: «Руки вверх!»
Голос принадлежал мужчине преклонных лет, как он выглядел я не знал, так как повинуясь указанию поднял руки. Мишка же проигнорировав требование незнакомца повернулся к нему лицом:
- Мы ищем помощи, – сказал он в темноту ночи.
- Ей ты, малахольный, не доходит что ли? Руки! – в это раз говорил кто-то впереди, но разглядеть говорившего было невозможно.
Мишка тут же поднял руки.
- Ей мужики, в чем проблемы? – обеспокоенно спросил я.
- Кто такие? – спросили сзади. – Откуда тут взялись?
Мы не успели ответить, как где-то с боку донёсся детский плачь и приглушенное: «Тихо малыш».
- Мы не причиним вам вреда, - спокойно произнёс Мишка, опустив руки.
- Ленька вроде нормальные, - произнёс третий мужской голос со стороны. – Опустите руки.
Из темноты выступил среднего роста мужчина.
- Будем знакомы, - протянул он мне руку, - Евгений Николаевич. Это, - он указал на проявившего высокого, атлетического сложения парня лет двадцати, - Костя. А вот, Андрей Викторович, - им оказался дед лет пятидесяти-шестидесяти.
- Александр Петрович, - ответил я. – А это Михаил Артеми…
- Можно просто – Миша, - прервал он меня.
- Хорошо мужики, - мы пожали друг другу руки. – Вы откуда?
Вскоре появилась женщина и девушка с маленьким ребёнком на руках.
- Я с Красновки, - сказал я. – Якира четыре.
- А Вы? – спросил Евгений у Мишки.
- Дышловая семьдесят три.
- А мы все с одного дома. Пашкира два.
- Это где? – я почесал голову, вспоминая расположение улиц города.
- Смоковка, - сказал женщина. – Людмила Григорьевна, - представилась она.- А это Настя и ваш тёска – Миша.
- А почему вы очутились тут? Смоковка – это же почти окраина.
- Мы надеемся на помощь. А вероятней всего начнут поиски с центра города, - ответил на вопрос Мишки Андрей Викторович.
- Так почему тут, а не в доме. Как же ребёнок?
- Наш дом разрушил громадный стальной диск. А ночевать в подъезде чужого дома, чтобы быть погребёнными под обломками рушащихся домов у нас нет желания. Вы вероятно очень устали, лучше отдохнули с дороги…

Глава 5. Утро нового дня и новые проблемы.

Сон на холодном асфальте оказался лучше, чем я ожидал. Хотя поначалу, все же холод хорошенько постарался выбить из моего тела последние крохи тепла, но тепло костра и наличие людей отлично помогали бороться с этим неудобством. Каково же было моё удивление, когда ранним утром, асфальт оказался нагретым, словно это была раскалённая сковородка. Это вызвало у меня недоумение, так как я знал, что утренняя мостовая не может быть горячей. Я дотронулся к покрытию, на котором спал, и тут же отпрянул – температура асфальта была около пятидесяти градусов.
«Что за чёрт?» - подумал я.
- Ей! У меня… - я не договорил, так как площадь была пуста!
Я протёр глаза, но она так и осталась безлюдна, только остатки догоревшего костра говорили об том, что люди были здесь! Ещё вчера он и его друг Мишка, встретили тут троих мужчин, двух женщин с маленьким ребёнком. Ещё вчера они укладывались возле костра, дабы завтра решить: что делать дальше. Но теперь они все пропали и даже Мишка.
«Ушли? - мелькнуло в голове. - Нет, Мишка бы меня не оставил».
Тепло асфальта начало проникать сквозь спальный мешок, а потому я быстро обулся, собрал горячащий спальный мешок, рюкзак и быстро зашагал прочь от этого странного места. Пока мне было все равно, и я не имел чёткой цели, но оставаться в этом странном месте не было желания. Я бессознательно свернул на улицу Дяхтяренка и пошёл в сторону окраины города. Пройдя где-то полквартала, я уже не ощущал такого жара, как на площади, но асфальт оставался аномально горячим, а потому я остановился лишь через триста метров, выйдя на Киевскую. Тут температура была нормальной и, наверное, только тут я впервые начал соображать о происходящем.
Были люди и они пропали, попал так же мой друг, который бы точно не бросил бы меня, случись какая-то опасность. Но этого не произошло. Вероятно, поверхность площади начала нагреваться и люди сбежали в суматохе забыв о нем, но снова таки Мишка. Тогда наверно он просто не мог меня предупредить, тогда тут два варианта: либо он забыл обо мне, либо ему не дали этого сделать. В голову полезли дурацкие предположение об каннибалах или пришельцах, что замаскировались под людей. В этой ситуации нельзя был отбрасывать ничего, тут могло быть все что угодно, вплоть до того, что всё это мне пригрезилось и происходящее лишь сон.

Я обернулся, площадь, из которой я всего пару минут убрался, была раскалена докрасна, словно всю её залило раскалённое железо. Внутри меня всё сжалось от страха, помедли я хоть секунду, со мной бы произошло тоже, что и с танком на постаменте. Тот становился бесформенной стекающей массой, которая словно расплавленный пластилин начинала сползать с обуглившегося гранитного постамента.
«Что же это за херня такая?» - подумал я и, прикинув свои шансы на выживание в этой обстановке, твёрдо решил убраться из города.

****

Миновав Киевскую, я решил свернуть на Арнаутскую, дабы выйти на Якира – свою улицу. Всё это было проделано на автомате и я осознал, что приближаюсь к своему дому лишь когда мой взгляд упал на покосившуюся вывеску продмага. Хотя сейчас на нём красовалась надпись Фимина, но все называли его по привычке – продмаг. Стекла магазина были выбиты и оконные проёмы чернели пустотой. Я решил зайти посмотреть, что стало причиной разгрома магазина, да и рюкзак, заметно опустел.
Прилавки были разгромлены, но кое-где все же остались, разбросаны пакеты с чаем и несколько банок рыбных консервов. Я поднял одну из них и положил её в рюкзак, так же подобрал несколько стикеров кофе и уже собрался было выходить, как по дороге с огромной скоростью пронеслось два металлических диска, а за ними огненный шар метров шесть каждый. Я замер не столько от испуга, как от неожиданности. Спустя всего мгновение таже компания пронеслась в обратном направлении. Стараясь не попадаться им на глаза, я спрятался за колонной продмага. Спустя секунд десять троица вновь пронеслась в сторону центра города. Я решил не рисковать и дождаться когда эти гонки друг за другом закончатся. Диски и шар сделали ещё пару кругом туда-сюда и мне уже начало казаться, что это будет бесконечная беготня. Но диски сделав ещё пару кругом из центра к периферии, больше не появлялись, остался лишь огненный шар, который сделав ещё две ходки остановился перед магазином.
Во мне всё замерло, а сердце упало в пятки и там остановилось. Шар с ужасающим свистом раскрутился и на огромной скорости врезался в магазин…

****

****
Я пришёл в себя от страшной боли в руке и от того, что кто-то теребил меня за плечо.
- Мужик. Мужик ты слышишь? – сквозь затуманенное пространство пробивался чей то голос.
Я открыл глаза, всё кругом ходило ходуном и расплывалось кругами.
- Глаза открыл! – прокричали над самым ухом.
Кто-то подхватил меня под мышки и куда-то поволок. Сознание упорно отказывалось воспринимать окружающий мир, а потому я не знал: куда меня тащат и кто несёт меня. Меня облокотили об что-то металлическое и холодное. Голова продолжала страшно кружится, но я смог уловить силуэт человека – большого тучного, который тяжело дышал сев рядом со мной.
Мне пихнули бутылочку с нашатырём и я, наконец-то, пришёл в себя полностью. Передо мной стояла маленькая женщина лет пятидесяти, а может и больше. Рядом со мной тяжело дыша, сидел всё тот же здоровяк – весь обливаясь потом, он и заговорил со мной первым:
- Ну, ты и тяжёлый. Ел… --он не договорил, что-то с грохотом бухнуло и посыпались кирпичи, это окончательно осели развалины продмага, в который врезался огненный шар и из руин которого минуту назад меня вытащил этот мужик.
- Сюда смотри, - женщина поводила пальцами перед глазами. – Нет, вроде сотрясения. Коля, - она обратилась к рядом сидевшему мужику, - его в машину нужно перенести.
- А сам он, что не сможет?
- Коля!
- Ладно, - Коля, сидевший около меня, встал и подхватил меня под мышки.
- Я сам, - я захотел остановить его, но голос мой прозвучал очень слабо и тихо. А сама попытка остановить моего спасителя забрала уйму сил.
- Ты силы береги.
Он втащил меня в машину, это оказался старенький, потрёпанный ЛуАЗик, который вероятно не один десяток лет служил в рядах скорой помощи и перевёз в своём нутре не одну тысячу больных. Меня положили на узкую, твёрдую лавку, где я не дождавшись пока Коля, выйдет из машины, вновь потерял сознание.
Очнулся я лишь когда машину начало кидать по ямам. Коля сидел за рулём и то и дело матерился проклиная всё и вся. Женщина, которая подносила мне нашатырь, одной рукой держала меня, а другой держалась за ремень, что свисал с потолка.
- Ты как? – её голос тонул в матюгах Коли, дребезжанию кузова и гуле мотора. – Мы везём тебя на Шивченка, во вторую городскую. У тебя левая рука поломана, плюс вывернута нога.
Я не ответил, мне не хотелось вновь потерять сознание или просто разглагольствовать, что в центре опасно и что там творятся все эти безумные штуки, как диски, шары и раскалённые площади.
- Чёрт! Держитесь! – водитель резко крутанул руль, от чего машина встала на два колеса. Когда же она ввернулась на все четыре машина, взревев двигателем, набрала скорость.
- Ч-ч-то случилось?! – врач, что держала меня и сама пыталась удержаться в «шедевре» советской автоиндустрии. – Куда мы?!
- Сзади! – только и успел выкрикнуть Коля, как машину подбросило на несколько метров, та сделав полборота, плюхнулась на разбитую дисками дорогу.

****

- Все целы? – спросил Коля, в открытую заднюю дверцу перевёрнутой машины.
- Целы, - ответила врач.
Это было сущей неправдой. Из её виска сочилась кровь, а мой перелом из закрытого превратился в открытый. Из-за чего, я окончательно пришёл в себя и даже сумел спросить:
- Что это было?
- Волна, - ответил Николай, помогая докторше выйти. – Антонина Ивановна, куда теперь?
- Наверное в первую будем добираться она ближе. Сумку возьми.
Водитель взял какой-то саквояж и посмотрел на меня:
- Идти сможешь? А то… - он указал на Антонину Ивановну, - её придётся тащить.
- Смогу, - ответил я и принялся выбираться с машины.

****

- ..а потом я спрятался в продмаге, - закончил я рассказывать о том, что случилось со мной за последние два дня.
- М-да, ситуацион, как говорят французы, - резюмировал Коля.
- Мальчишки, давайте отдохнём, - Антонина Ивановна была не в лучшем состоянии: ей то и дело кружилась голова, шла кровь с носа и её тошнило. - Закрытая черепно-мозговая, - констатировала она о своём состоянии.

****

- ..а потом я спрятался в продмаге, - закончил я рассказывать о том, что случилось со мной за последние два часа.
- М-да, ситуацион, как говорят французы, - резюмировал Коля.
- Мальчишки, давайте отдохнём, - Антонина Ивановна была не в лучшем состоянии: ей то и дело кружилась голова, шла кровь с носа и её тошнило. - Закрытая черепно-мозговая, - констатировала она о своём состоянии.
- Так что же случилось с нами и машиной? Да и как вы сами очутились тут? – поинтересовался я.
- Это странная история, пожалуй не хуже твоей. В общем, всё произошло сегодня утром, мы ехали на вызов, старушке сердце прихватило. Обычная рутина – не более, приехать дать укол и все дела. Вообще ночь выдалась отличной – это был первый вызов за смену, некоторые даже в гараже, что скоро придёт апокалипсец, потому что больных нет. Суки накаркали, - наш водитель зло сплюнул. – Короче едим мы себе, я даже мигалку не включаю. Улицы пустые, даже какой-то кошки или собаки не встретили по пути. Как вдруг смотрю в зеркало, громадная красная волна, словно цунами приближается сзади. Я весь обомлел, быстро за дом свернул. Да ничего этот вал прошёл ничего не сделав нам и машине. Ну, думаю глюки у меня, но Антонина Ивановна, спрашивает, мол: я тоже это видел? Тут-то я и понял это было по правде. Война значит и по городу новым оружием ляпнули или это атомный был взрыв. Хрен его знает короче был так был. У нас инструкция на счёт этого дела есть. В случае войны – оказать помощь пострадавшим и следовать во вторую городскую. Трупов нигде не было мы и поехали куда следовало. А тут эти диски с шарами. Вот тут я конкретно обделался. Хрен его знает чё это такое. Не веришь, можешь вернуться и седушку потрогать. Натурально мокрая. Диски покрутились по дороге и смылись к окраине, а шар в магазин бух и взорвался. Мы огляделись, ты кричишь вот тебя и подобрали.
- А что же машину перевернуло?
- Громадный вал земли, словно кто-то волну по луже пустил. Сигареты нет?
- Не курю.
Мы вновь замолчали, Антонина Ивановна молчала. Она лишь стиснув зубы старалась не отставать от нашего умеренного шага. Хотя тело страшно ныло, а голова раскалывалась, я тоже старался не отставать. Как вдруг я сообразил и встревоженно спросил у обоих:
- А вчера? Вчера, где вы были?!
Они переглянулись.
- Дома, - ответила врач.
- Так вся эта ахинея началась ещё с вчерашнего утра!
Оба опять переглянулись.
- Ты как себя чувствуешь? – её голос стал ледяной, а взгляд не проникновенно пустым.
- Да нормально. Я же говорю ещё вчера утром все пропали и мы с другом бродили по пустому городу.
- Бред? – спросил водитель.
- Не похоже, - ответила Антонина Ивановна
- Да какой к чёрту бред! Вы что сами не видите, какая тут несуразица происходит?!
- Спокойно, - сказал Коля и отошёл от меня на несколько шагов, прикрывая собой врача.
- Да сами посудите: откуда на мне эта одежда, рюкзак, - я схватился, чтобы показать им мишкин громадный рюкзак, но его не оказалось на месте. – Наверно в магазине остался, когда меня привалило.
- Нам лучше идти дальше, в больницу, - отстранив Николая, сказала врачиха. – И лучше забыть о происходящем. Нам сейчас нужно попасть туда, а всё остальное будем решать потом.
Я не стал ей противоречить, водитель продолжал настороженно идти за мной готовый схватить меня в любой момент. Но мне было все равно – творилась такая муть, что ничему не стоило удивляться.

****

Больницы не оказалось на месте. Да вот так вот была и нет больницы – одни руины.

****

- ..а потом я спрятался в продмаге, - закончил я рассказывать о том, что случилось со мной за последние два часа.
- М-да, ситуацион, как говорят французы, - резюмировал Коля.
- Мальчишки, давайте отдохнём, - Антонина Ивановна была не в лучшем состоянии: ей то и дело кружилась голова, шла кровь с носа и её тошнило. - Закрытая черепно-мозговая, - констатировала она о своём состоянии.
- Так что же случилось с нами и машиной? Да и как вы сами очутились тут? – поинтересовался я.
- Это странная история, пожалуй не хуже твоей. В общем, всё произошло сегодня утром, мы ехали на вызов, старушке сердце прихватило. Обычная рутина – не более, приехать дать укол и все дела. Вообще ночь выдалась отличной – это был первый вызов за смену, некоторые даже в гараже, что скоро придёт апокалипсец, потому что больных нет. Суки - накаркали, - наш водитель зло сплюнул. – Короче едим мы себе, я даже мигалку не включаю. Улицы пустые, даже какой-то кошки или собаки не встретили по пути. Как вдруг смотрю в зеркало, громадная красная волна, словно цунами приближается сзади. Я весь обомлел, быстро за дом свернул. Да ничего этот вал прошёл ничего не сделав нам и машине. Ну, думаю глюки у меня, но Антонина Ивановна, спрашивает, мол: я тоже это видел? Тут-то я и понял это было по правде. Война значит и по городу новым оружием ляпнули или это атомный был взрыв. Хрен его знает короче был так был. У нас инструкция на счёт этого дела есть. В случае войны – оказать помощь пострадавшим и следовать во вторую городскую. Трупов нигде не было, мы и поехали куда следовало. А тут эти диски с шарами. Вот тут я конкретно обделался. Хрен его знает чё это такое. Не веришь, можешь вернуться и седушку потрогать. Натурально мокрая. Диски покрутились по дороге и смылись к окраине, а шар в магазин бух и взорвался. Мы огляделись, ты кричишь вот тебя и подобрали.
- А что же машину перевернуло?
- Громадный вал земли, словно кто-то волну по луже пустил. Сигареты нет?
- Не курю.
Мы вновь замолчали, Антонина Ивановна молчала. Она лишь стиснув зубы старалась не отставать от нашего умеренного шага. Хотя тело страшно ныло, а голова раскалывалась, я тоже старался не отставать. Как вдруг я сообразил и встревоженно спросил у обоих:
- А вчера? Вчера, где вы были?!
Они переглянулись.
- Дома, - ответила врач.
- Так вся эта ахинея началась ещё с вчерашнего утра!
Оба опять переглянулись.
- Ты как себя чувствуешь? – её голос стал ледяной, а взгляд не проникновенно пустым.
- Да нормально. Я же говорю ещё вчера утром все пропали и мы с другом бродили по пустому городу.
- Бред? – спросил водитель.
- Не похоже, - ответила Антонина Ивановна
- Да какой к чёрту бред! Вы что сами не видите, какая тут несуразица происходит?!
- Да я уже сама не понимаю где тут бред, а где реальность. Нам лучше поспешить в больницу, а то мне хуже становится.

****

Больницы не оказалось на месте. Да вот так вот была и нет больницы – одни руины.
- Что теперь? – я сел на мостовую.
Я был полностью разбит и апатичен к происходящему. Меня можно было резать на ремни, я бы только по просил, чтобы меня не спрашивали почему именно так происходит. Моя психика сдалась чему-то удивляться или на что-то надеется. Это был полный абзац. Конец всему. Другая больница была на другой стороне города. А шанс не нарваться на что-то типа раскалённой площади или громадных дисков с шарами, на аномальные волны, что поднимают дома и землю и способны перевернуть любую машину или громадную стену розовой слизи, что полностью непроницаема – равнялись нулю. Может остаться на одном месте будет самым правильным решением? Пусть даже здесь будет моя смерть? Кто сможет дать на это ответ? Кто понимает хоть что-то в происходящем?
- Ей! Слышишь? – Николай вернул меня к реальности растормошивши за плечо. – Идём к второй городской. Нельзя времени терять.
- Она тоже развалена, - апатично произнёс я.
- Ты откуда знаешь?
- Просто знаю. Не может быть, чтобы она осталась цела.
Последовало две пощёчины по моему лицу.
- А ну не ныть! Вставай, пошли! – скомандовал Николай. – Нюни тут развёл. Всем сейчас тяжело, ещё ты тут ноешь! Таких как ты, у нас в Афгани…
- Смотрите! – выкрикнула Антонина Ивановна.
Её рука указывала на громадную стену, того самого розового барьера, что мы не смогли преодолеть вчера днём. Тот двигался с громадной скорость ю, со всех сторон в направлении центра города. Стена неведомого вещества поглощала всё на своём пути, дома проходя сквозь её становились невидимыми, а стена, поглотив здание, вновь обрушивалась громадным потоком розовой дряни при этом издавая оглушительны гром, как от падения очень тяжёлого предмета об асфальт.

****

Больницы не оказалось на месте. Да вот так вот была и нет больницы – одни руины.
- Что теперь? – я сел на мостовую.
Я был полностью разбит и апатичен к происходящему. Меня можно было резать на ремни, я бы только по просил, чтобы меня не спрашивали почему именно так происходит. Моя психика сдалась чему-то удивляться или на что-то надеется. Это был полный абзац. Конец всему. Другая больница была на другой стороне города. А шанс не нарваться на что-то типа раскалённой площади или громадных дисков с шарами, на аномальные волны, что поднимают дома и землю и способны перевернуть любую машину или громадную стену розовой слизи, что полностью непроницаема – равнялись нулю. Может остаться на одном месте будет самым правильным решением? Пусть даже здесь будет моя смерть? Кто сможет дать на это ответ? Кто понимает хоть что-то в происходящем?
- Ей! Слышишь? – Николай вернул меня к реальности, растормошивши меня за моё плечо. – Идём к второй городской. Нельзя времени терять.
- Она тоже развалена, - апатично произнёс я.
- Ты откуда знаешь?
- Просто знаю. Не может быть, чтобы она осталась цела.
Последовало две пощёчины по моему лицу.
- А ну не ныть! Вставай, пошли! – скомандовал Николай. – Нюни тут развёл. Всем сейчас тяжело, ещё ты тут ноешь! Таких как ты, у нас в Афгани…
- Смотрите! – выкрикнула Антонина Ивановна.
Её рука указывала на громадную стену, того самого розового барьера, что мы не смогли преодолеть вчера днём. Тот двигался с громадной скорость ю, со всех сторон в направлении центра города. Стена неведомого вещества поглощала всё на своём пути, дома проходя сквозь её, становились невидимыми, а стена, поглотив здание, вновь обрушивалась громадным потоком розовой дряни при этом издавая оглушительны гром, как от падения очень тяжёлого предмета об асфальт.
- Боже мой! Снова! – закричал Николай, его голос был полон отчаяния и абсолютно без искры надежды на спасение.
Я повернулся к нему, чтобы взглянуть ему в глаза, но тот быстро отвернулся и зашагал прочь, бросив меня и Антонину Ивановну. Та же усевшись на разбитый асфальт, плакала, словно маленькая девочка, обхватив ноги. Ни приближающаяся стена розоватой слизи, которая поглощала высотки, ни убегающий Николай, а именно это меня пугало больше всего. Что ж это за дела, если женщина, которая смогла пройти столько лет медицинской практики и вероятно, повидавшая на своём веку столько беды и смертей – сейчас вот так вот плачет от безнадёги! Что мог сделать я? Тот, что за всю жизнь может и сможет похвалиться одним достойным поступком, пусть это даже спасение от голодной смерти своего кота?! За что ей такое наказание?! Куда же смотрит тот дядька или кто там руководит всем этим бедламом?!
Буханье падающего с громадной высоты потока розовой субстанции становилось всё громче, а неведомый барьер продолжал приближаться всё ближе и ближе скрывая за собой дома, улицы и этот бренный город с его жалкими людишками.
Я сел рядом с Антониной Ивановной, обнял её и прижал к себе, стараясь не смотреть на её или розовую стену. Врач обняла меня в ответ и я почувствовал то тепло что давно было не доступно мне – тепло материнских рук, её любовь и безграничную преданность тебе.
Вот сто метро, к бурлящей стене слизи, пятьдесят, десять, я закрываю глаза и всё темнота…

Глава 6. День, которого не было.

Первым что я ощутил когда слизь с громадной стены коснулась меня был ледяной холод страха, потом ужасное ощущение, того как тебя заволакивает в громадное желе. Тебе вдруг не хватает воздуха, ты жадно открываешь рот и пытаешься схватить его большими глотками, но вместо этого рот набивается безвкусной массой, схожей с желе, а потом вдруг всё тишина и пустота. Абсолютная не проникновенная, чёрная и беззвучная. А потом крик… что разрывает тебя изнутри, но не даёт того облегчения, который был должен дать, а лишь многократно усиливает внутреннее напряжение. И достаточно ему достичь максимума, как вся эта скопившаяся энергия разрывает тебя на мелкие куски и твоё сознание становится свободным давая долгожданное облегчение. Хочется вновь закричать, но блаженство свободы и даже я бы сказал нирваны не способствует этому. Но вот в один момент и… и ты просыпаешься! Весь мокрый от пота, с бешено бьющимся сердцем и глазами полными ужаса.
- Что с тобой?
Я огляделся – наша квартира, в нога удивлённо смотрит кот, а рядом Ирка, которая испугано таращится на меня, словно на припадочного.
- А? – спросил я.
- Чего кричишь?
- Я?
- А кто же ещё? – она улыбнулась. – Сон дурной приснился.
- Сон?
Я был ошарашен происходящим. Ирка, мой дом, кот и я целёхонек. Значит это был сон? Сон?! Я спрашиваю – С О Н?!!
Ирка нежно обняла меня и принялась теребить мои волосы.
- Спи медвежонок, это был всего лишь кошмар.
У меня пробежал холодок по спине и ничего не говоря, я встал и направился в ванную. Там посмотрел на себя в зеркало. На меня смотрело испуганное лицо с глазами полными ужаса. Я открыл кран, набрал в пригоршню воды – умылся. Вроде полегчало. Ещё воды! Ещё, ещё чтобы смыть ужас кошмара, что мне пришлось пережить. Фух вроде полегчало.
Придя немного в себя, я решил вернуться спальню. И в правду такое могло лишь приснится – шары, диски, розовая стена слизи, разрушенный город. Всё с этого дня никаких ужастиков. На пороге ванной меня остановил внимательный взгляд Мурзика, который ждал свою порцию воды. Но увидев, что я уже собрался уходить он манерно развернулся и направился в темноту квартиры, чтобы вновь придаться оковам Морфея. Я выключил свет и, войдя в спальню, нырнул под одеяло. Иришка уже дремала, я, стараясь не нарушить её сна, нежно обнял её.
Боже мой, какое же это счастье – когда всё, вот так вот нормально, нет никаких страхов перед неведомым и есть тот, кого ты можешь вот так вот обнять. С этим я и уснул широко улыбаясь.

****

Я приоткрыл один глаз, в комнату пробивался ослепительный свет от летнего солнца. Я потянулся, но быстро вскочил – жены не было. Моя душа упала в пятки – неужели снова? Но тут с кухни донеся грохот падающей кастрюли и проклён в адрес кота. Мурзик как ошпаренный, пулей влетел в спальню и спрятался под кроватью. Я умилённо потянулся, радуясь, что все-таки история с разрушенным городом была сном. Быстро одел спортивные штаны и вытащил кота из-под кровати. Он, обхватив меня лапами, с опаской поглядывал в сторону кухни.
Я одел тапки и направился туда. Ирка собирала с пола осколки тарелки.
- Что тут у тебя? – спросил я.
Ирка оглянулась:
- Да эта сволочь, - она указала на кота, от чего тот ужался, ожидая, что сейчас ему надают по голове, - под ногами шляется. Вот тарелку разбила из-за него.
- Ничего это к счастью.
Жена удивилась моему ответу и как бы повторяя мои мысли спросила:
- Ты чего это? Раньше бы за это ты бы ему вырванные годы сделал, а сейчас даже не ругаешь его.
- А не знаю, - я решил пока не посвящать супругу о своём сне, - настроение хорошее.
Она ещё раз удивлённо осмотрела меня и испуганного кота, но ничего не сказав продолжила собирать разбитую тарелку.
- Тебе помочь? – спросил я.
- Нет
- А приготовить что-то?
- Не надо. Я сама, лучше кота забери, чтобы под ногами не путался.
Я с Мурзиком удалился. Мне вдруг захотелось посмотреть что там делается за окном. Войдя на балкон, я посадил кота на тумбочку, а сам широко открыв окно, зажмурив глаза, глубоко вдохнул тёплый летний воздух. Город бы прекрасен – полон зелени и приятного шума машин и людей. Всё вернулось на свои места, нет ужаса одиночества и страха умереть, всё как прежде!
Вошла Ирка, я быстро подхватил её, приподнял, закрутил вокруг себя. Она, усмехаясь, взвизгнула и запротестовала против такого поведения с ней. Я опустил её и поцеловал.
- Дурачок, - она отпихнула меня. – Пошли завтракать.
Я был самым счастливым человеком на всей Земле. У меня было всё что нужно для счастья.

****

В этот день я решил не идти на работу, а всё цело посвятить себя жене. Правда Иришка долго протестовала и уверяла, что сегодня без неё ну никак не справятся. Но несколько лет супружеской жизни и, как любила она говорить – «мужская чёртинка», сумели убедить её в противоположном. После завтрака было решено провести день на природе.
И, пожалуй, тут началось то, что меня должно было насторожить, но чему я, по первах, не придал абсолютно никакого значения. Первой такой странностью стала миска кота. Ирка как клала туда остатки завтрака как меня привлёк её цвет.
«Что за черт, почему это Ирка достала старую? Что снова поганец новую грызть начал? Ох, ух этот Мурзик», - подумал я и сразу же забыл об этом.
Ну мало ли чё там случилось, поменяла так поменяла, чего удивляться? Иришка, бросив посуду в раковину (она привыкла мыть всю скопившуюся за день вечером) начала собираться. Женщинам всегда нужна уйма времени, чтобы выбрать: что сегодня одеть? Потом, не однократно снимая и одевая другие платья или блузки, так же требовалось нанести толстый слой разных помад, теней и прочей косметики. Так что мне оставалось усесться в кресло и включить телевизор. Мне как раз удалось попасть на одну передачу, которая шла либо глубокой ночью, либо вот сейчас, когда у меня не было возможности её посмотреть, так как я был на работе. Шёл повтор причём передачи за прошлый месяц. Это немного расстроило, но тем не менее не насторожило абсолютно. Лишь спустя два часа суть происходящего начала доходить ко мне. Тем окончательным фактором, что заставил оглянутся и оценить суть происходящего, стали цветы.
- Смотри, - указал я на клумбу, где ещё н прошлой недели были красивые, свежо посаженные розы. – Уже какая-то сволочь розы повырывала.
- Какие розы? – удивлённо спросила Иришка.
- Как какие? Ведь ещё… - я не договорил, так как я увидел электронные часы на ратуше.
Седьмое июня циферблат мигнул и зелёные цифры сменились другими, что показывали время.
- Нет, - зашептал я.
Иркины глаза были полны ужаса, как и мои, вероятно.
- Что? - испугано спросила она.
- Нет! НЕТ! – я ухватился за волосы и с силой начал рвать их на себе.
Некоторые прохожие остановились, а одна женщина даже перекрестилась.
- Что с тобой? – Иришка наклонилась ко мне, но я отстранил её.
Псих – пронеслось по толпе, но мне уже было все равно. Нестерпимая боль пронзила моё тело, словно громадный невидимый топор разрезал меня на две части…

Глава 7. Учитель, мать его за ногу.

Внезапно что мигнуло, словно кто-то переключил канал на телевизоре, и вместо широкого бульвара, ратуши, толпы зевак и склонившейся надо мной Иришки – кругом оказались развалины домов и небольшой костерок передо мной. Напротив меня сидел старик, но от старика в нем были лишь белая борода и глубокие морщины на лице, если бы убрать эти факторы, то можно было бы сказать, что это маленький плотный атлет, который присел передохнуть перед очередным рекордом. На нём были только небольшие шорты, он сидел на корточках, что-то водя прутиком по асфальту.
- … вот я ему и говорю, - огонь играл на его мускулистом теле и старик продолжал какой-то рассказ. Справа сидел ещё кто-то очень похожий на Мишку. – Такие поступки не привод к чему-то хорошему и достаточно один раз попробовать сладкий вкус зла, как всё изменится и вернутся к пути добра будет почти невозможно.
Тот кто показался мне похожим на Мишку, громко закашлял. Старик на секунду прервался и незнакомец голосом Мишки произнёс:
- Извини учитель.
- Ничего. А он мне отвечает, как же понять где зло, а где, добро не познав одного и другого? Это на очень долгий срок отодвинуло меня от познания истинного пути жизни. Но дало определённый ответ: познав зло вернутся к добру очень сложно. Но я не виню этого человека, любое знание есть благо и только познание может быть истинным путём просветления и единственным благим путём развития человека.
Я завертел головой чтобы понять где я. Это была таже алея, где всего секунду назад я шёл держа за руку свою жену и где я, увидев часы на ратуше, понял что всё это иллюзия или какой-то глупый повтор седьмого июня. Дня, когда мы с Иркой чуть не разошлись и когда лишь случайность спасла её от дурацкой попытки покончить с собой. Я помню, как меня трясло после того, как спасённая мною Ирка, уснула у меня на ногах. Меня пробрал озноб от воспоминаний.
Старичок остановил свой рассказ и уставился на меня. Мишка, это был он, оглянувшись, подскочил:
- Ты кто?! – он ухватился за большой лом, что лежал у него в ногах.
- Михаил присядь, - с абсолютным спокойствием произнёс старик. – Это вероятно кто-то из твоих знакомых или родных. Фантом. Ну, молодой человек представьтесь.
Я не ответил, мне не удалось выдавить из себя хоть слово, хотя я отчаянно старался выкрикнуть – это я, что за ахинея тут творится, какая сука за это всё отвечает! Какого чёрта мне такое мучение! И много такого же подобного, но слова застряли в горле и так не смогли вырваться наружу.
Мишка приглянулся ко мне и как-то безразлично, словно я был не человеком, а просто вещью, безделушкой, которая никому не нужна, сказал:
- Это старый друг, Сашка его зовут. Сгинул месяцев семь назад на горячей площади.
- Хм, интересно, - старик задумчиво потёр подбородок. – Как думаешь, сколько раз он пережил перевоплощение?
- Не знаю. Саня ты меня слышишь? Говорить можешь? Дай хоть какой-то знак, - он заглянул мне в глаза, но не найдя там чего-то ему нужного, отвернулся. – Первое или второе, не более.
- Вот тебе новый вопрос: а почему он появился именно тут?
С одной стороны меня одолевало возмущение: как это так, ну пусть старик меня не знает, но Мишка! Как он мог так ко мне относиться?! Но с другой стороны было ясно им что-то известно об этом явлении и они не считают нужным тратить силы на меня, а это было ужасно, так как это была самое страшное чувство – неведомость.
- Учитель, откуда я знаю? Мы были друзьями, но он умер и что я могу поделать? Но вот опять, что-то сталкивает меня с ним. Вы считаете это для меня знак? – в голосе Мишки заиграли нотки беспокойства.
Старик усмехнулся.
- Опять ты всё происходящее относишь к своей персоне. А ведь я не раз говорил: мир крутится сам по себе, а для тебя или вокруг тебя. Ты лишь, впрочем, как и я, один из винтиков сложной системы, но не более. Ну что ж нам наверное пора?
- Да учитель скоро придёт барьер.
-Б-б-б-бар… - это единственное, с фразы: «Что за барьер?», что я сумел выдавить из себя.
Старик удивлённо посмотрел на меня.
- А вот это интересно. А ну что-то скажи.
Я изо всех сил попытался выдавить из себя ещё хоть звук, но большой ком не давал даже звуку пробиться сквозь неведомую преграду в горле.
- Показалось? – переспросил Мишка.
- Вероятно. Ну что ж мил человек, удачи тебе.
Оба встали. Мишка забрал большой рюкзак и две сгорбленные фигуры начали удаляться от меня и почти затухающего костра оставляя, нас на растерзание своим мыслями и холодному ветру.

Глава 7. Учитель, мать его за ногу.

Внезапно что-то мигнуло, словно кто-то переключил канал на телевизоре, и вместо широкого бульвара, ратуши, толпы зевак и склонившейся надо мной Иришки – кругом оказались развалины домов и небольшой костерок передо мной. Напротив меня сидел старик, но от старика в нем были лишь белая борода и глубокие морщины на лице, если бы убрать эти факторы, то можно было бы сказать, что это маленький плотный атлет, который присел передохнуть перед очередным рекордом. На нём были только небольшие шорты, он сидел на корточках, что-то водя прутиком по асфальту.
- … вот я ему и говорю, - огонь играл на его мускулистом теле и старик продолжал какой-то рассказ. Справа сидел ещё кто-то очень похожий на Мишку. – Такие поступки не привод к чему-то хорошему и достаточно один раз попробовать сладкий вкус зла, как всё изменится и вернутся к пути добра будет почти невозможно.
Тот кто показался мне похожим на Мишку, громко закашлял. Старик на секунду прервался и незнакомец голосом Мишки произнёс:
- Извини учитель.
- Ничего. А он мне отвечает, как же понять где зло, а где, добро не познав одного и другого? Это на очень долгий срок отодвинуло меня от познания истинного пути жизни. Но дало определённый ответ: познав зло вернутся к добру очень сложно. Но я не виню этого человека, любое знание есть благо и только познание может быть истинным путём просветления и единственным благим путём развития человека.
Я завертел головой чтобы понять где я. Это была таже алея, где всего секунду назад я шёл держа за руку свою жену и где я, увидев часы на ратуше, понял что всё это иллюзия или какой-то глупый повтор седьмого июня. Дня, когда мы с Иркой чуть не разошлись и когда лишь случайность спасла её от дурацкой попытки покончить с собой. Я помню, как меня трясло после того, как спасённая мною Ирка, уснула у меня на ногах. Меня пробрал озноб от воспоминаний.
Старичок остановил свой рассказ и уставился на меня. Мишка, это был он, оглянувшись, подскочил:
- Ты кто?! – он ухватился за большой лом, что лежал у него в ногах.
- Михаил присядь, - с абсолютным спокойствием произнёс старик. – Это вероятно кто-то из твоих знакомых или родных. Фантом. Ну, молодой человек представьтесь.
Я не ответил, мне не удалось выдавить из себя хоть слово, хотя я отчаянно старался выкрикнуть – это я, что за ахинея тут творится, какая сука за это всё отвечает! Какого чёрта мне такое мучение! И много такого же подобного, но слова застряли в горле и так не смогли вырваться наружу.
Мишка приглянулся ко мне и как-то безразлично, словно я был не человеком, а просто вещью, безделушкой, которая никому не нужна, сказал:
- Это старый друг, Сашка его зовут. Сгинул месяцев семь назад на горячей площади.
- Хм, интересно, - старик задумчиво потёр подбородок. – Как думаешь, сколько раз он пережил перевоплощение?
- Не знаю. Саня ты меня слышишь? Говорить можешь? Дай хоть какой-то знак, - он заглянул мне в глаза, но не найдя там чего-то ему нужного, отвернулся. – Первое или второе, не более.
- Вот тебе новый вопрос: а почему он появился именно тут?
С одной стороны меня одолевало возмущение: как это так, ну пусть старик меня не знает, но Мишка! Как он мог так ко мне относиться?! Но с другой стороны было ясно им что-то известно об этом явлении и они не считают нужным тратить силы на меня, а это было ужасно, так как это была самое страшное чувство – неведомость.
- Учитель, откуда я знаю? Мы были друзьями, но он умер и что я могу поделать? Но вот опять, что-то сталкивает меня с ним. Вы считаете это для меня знак? – в голосе Мишки заиграли нотки беспокойства.
Старик усмехнулся.
- Опять ты всё происходящее относишь к своей персоне. А ведь я не раз говорил: мир крутится сам по себе, а для тебя или вокруг тебя. Ты лишь, впрочем, как и я, один из винтиков сложной системы, но не более. Ну что ж нам, наверное, пора?
- Да учитель скоро придёт барьер.
-Б-б-б-бар… - это единственное, с фразы: «Что за барьер?», что я сумел выдавить из себя.
Старик удивлённо посмотрел на меня.
- А вот это интересно. А ну что-то скажи.
Я изо всех сил попытался выдавить из себя ещё хоть звук, но большой ком не давал даже звуку пробиться сквозь неведомую преграду в горле.
- Показалось? – переспросил Мишка.
- Вероятно. Ну что ж мил человек, удачи тебе.
Оба встали. Мишка забрал большой рюкзак и две сгорбленные фигуры начали удаляться от меня и почти затухающего костра, оставляя, нас на растерзание своим мыслями и холодному ветру.

****

С момента странной трансформации, в результате которой я превратился в бездвижную фигуру прошло, вероятно, около трёх часов. А может и больше, так как небо было затянуто плотными облаками и сориентироваться по солнцу я не мог. Моё тело продолжало оставаться недвижимым и попытки что-либо сказать оставались чётными. Но это не приносило мне дискомфорта, так как давало хоть какую-то передышку. Вся эта кутерьма со странностями, происходящими вокруг меня, могла расшатать психику и более стойкого человека. А потому я смог толком разобраться в себе и оценить суть происходящего.
«Получается следующая ситуация, - рассуждал я. – Начнём сначала. Всё началось с пропажи жены. Нет стоп. Сначала встали часы и все пропали, в том числе и Ирка. Так, но не пропал кот. А вот тут загвоздка – за всё это время я не видел ни единого животного, даже голубей. Нужно взять это на заметку. Идём дальше, потом я улёгся спать и проспал несколько часов, но за это время ничего не поменялось и часы так и не пошли. Кот остался, далее я ушёл искать людей, а когда никого не нашёл, пошёл к Мишке. По дороге видел разорванные машины и целую гору в центре. Придя к Мишке мы впервые увидели шар, а потом и диски. Подождика дружок, розовой стены не было ни когда я ещё был дома ни когда я был у Мишки. Или была? Нет точно не было. Стена появилась после ночи в лесу. Потом снова город, люди и снова стена. Возвращение в седьмое июня, осознание этого и вот я тут превращённый в каменную статую. Что тут общего? Что тут общего?»
- Сон, - прервал меня неведомо откуда взявшийся старик, которого Мишка почему-то называл учитель.
- Что? – я удивлённо обнаружил, что ко мне вернулся голос и даже возможность шевелится.
- Сон, - старик продолжал что-то чертить на земле, словно он никуда не уходил, а всё это время сидел тут. – Сон всё меняется после сна.
- Откуда вы…
- Знание читать человеческие мысли пришло ко мне несколько месяцев назад.

С момента странной трансформации, в результате которой я превратился в бездвижную фигуру прошло, вероятно, около трёх часов. А может и больше, так как небо было затянуто плотными облаками и сориентироваться по солнцу я не мог. Моё тело продолжало оставаться недвижимым и попытки что-либо сказать оставались чётными. Но это не приносило мне дискомфорта, так как давало хоть какую-то передышку. Вся эта кутерьма со странностями, происходящими вокруг меня, могла расшатать психику и более стойкого человека. А потому я смог толком разобраться в себе и оценить суть происходящего.
«Получается следующая ситуация, - рассуждал я. – Начнём сначала. Всё началось с пропажи жены. Нет стоп. Сначала встали часы и все пропали, в том числе и Ирка. Так, но не пропал кот. А вот тут загвоздка – за всё это время я не видел ни единого животного, даже голубей. Нужно взять это на заметку. Идём дальше, потом я улёгся спать и проспал несколько часов, но за это время ничего не поменялось и часы так и не пошли. Кот остался, далее я ушёл искать людей, а когда никого не нашёл, пошёл к Мишке. По дороге видел разорванные машины и целую гору в центре. Придя к Мишке, мы впервые увидели шар, а потом и диски. Подождика дружок, розовой стены не было и когда я ещё был дома ни когда я был у Мишки. Или была? Нет, точно не было. Стена появилась после ночи в лесу. Потом снова город, люди и снова стена. Возвращение в седьмое июня, осознание этого и вот я тут превращённый в каменную статую. Что тут общего? Что тут общего?»
- Сон, - прервал меня неведомо откуда взявшийся старик, которого Мишка почему-то называл учитель.
- Что? – я удивлённо обнаружил, что ко мне вернулся голос и даже возможность шевелится.
- Сон, - старик продолжал что-то чертить на земле, словно он никуда не уходил, а всё это время сидел тут. – Сон всё меняется после сна.
- Откуда вы…
- Знание читать человеческие мысли пришло ко мне несколько месяцев назад.
- И Вы вот так вот по-простому говорите об этом?
- А что тут такого? Неужели ты считаешь, что это недоступно каждому?
- Конечно! Где это видано, чтобы вот так вот просто, словно выучить несколько иностранных слов, суметь выучится читать мысли!
- Хм, а ты не простой человек, - старик почесал подбородок. - Наверняка 999 из тысячи согласились бы с тем, что мне удалось научиться чтению мыслей. И лишь один из них, такой как ты, не поверят этому, и они будут правы. Потому что это будет либо просветлённый либо такой Фома неверующий, что тут тоже нужно будет говорить о избранности.
Честно говоря, вся эта лабуда, которую мне начал втирать старик, которого Мишка называл учителем, ничего кроме растерянности не вызвала.
- Так к какой из этих двух групп ты принадлежишь? - старик в тупил на меня оценивающий взгляд и даже прикрыл один глаз, чтобы лучше меня видеть.
- Да пошёл ты, - единственное, что пришло в голову в этой ситуации.
Старик на удивление не обиделся, а лишь ещё более пристально взглянул на меня.
- Мне точно везёт сегодня. Сто девяносто третий скачек и встреча тебя. Кроме как удачей это назвать нельзя.
- Тебе лечится нужно.
Я не считал нужным придерживаться хоть каких-то правил приличия, тем более с такой канальей, как этот сумасшедший старикан.
- Какой скачек?
- Чего?
- Сколько раз ты уже перемещался? Или засыпал со времени перемен?
- Зачем Вам это?
- Ну а все таки?
- Четыре, нет пять.
- Точно пять?!
- Пять.
Старик вскочил, вновь сел и тут же вновь встал.
- Это неимоверно! Мне с моим опытом самопознания и то нужно было цели восемнадцать, а тут всего пять! ПЯТЬ!!! - он схватился за голову и сел напротив. - Йога? Занятие магией? Учёная степень? Что? Что?! - он ухватил меня за шкирки и принялся изо всех сил трясти, словно хотел вытрясти всю душу.
Я со всей силы отпихнул старика, от чего-то упал на спину. Мне вдруг стало жалко его, сами посудите в такой ситуации как оказался я, мой город и все его жители - остаться в здравом уме, не каждый сможет.
- Извините, - я подал руку старику.
- Сука! - это было неожиданно, особенно после того трепета, с которым тот всего несколько секунд говорил ко мне.
Теперь была моя очередь удивляться. Но старик встал, отряхнулся и уже как бы собрался уходить, но тут же вновь сел.
- Вновь шутка этого явления. Извини парень, я немного погорячился. Ты, вероятно, считаешь, меня за этакого психа и я не буду винить тебя, если ты сейчас пошлёшь меня и не захочешь даже слушать, - он на секунду умолк, ожидая, что я ему отвечу, но я решил промолчать и старик продолжил. - Я поделюсь с тобой той крупицей понимания этого феномена, в котором нам по злому року судьбы приходиться сейчас пребывать.

- Вновь шутка этого явления. Извини парень, я немного погорячился. Ты, вероятно, считаешь, меня за этакого психа и я не буду винить тебя, если ты сейчас пошлёшь меня и не захочешь даже слушать, - он на секунду умолк, ожидая, что я ему отвечу, но я решил промолчать и старик продолжил: - Я поделюсь с тобой той крупицей понимания этого феномена, в котором нам, по злому року судьбы, приходиться сейчас прибывать.

Глава 8 История учителя.

Вся эта история, - новый знакомый почесал ушибленный затылок и бесцеремонно высморкался, - с всеми этими странностями, вроде стальных дисков или пожирающего синего тумана...
- Чего? - перебил его я.
- Синий туман. В Южном районе была эта гадость или не видел? Нет?
Я покачал головой - нет.
- Ну и твоё счастье. Так на чем это я? Так вот, - старик ловко подложил под себя ноги и принял позу лотоса, как её называю индийские йоги. - Со мной вся эта история началась около года назад. Что удивил? Нет, в реальность она превратилась совсем недавно, но что это будет и как себя следует вести мне было известно задолго до этого. Все началось со странного сна - как будто громадный огненный шар падает на наш город, а я, стоя на возвышении, наблюдаю, как он рушится, как с эпицентра поднимается громадный гриб пепла и ударная волна сметает все, в том числе и меня с этой бренной земли. Потом сны начали, меняется и взрыв от шара стал появляется все дальше и дальше до окончания сна. А потому, когда это все случилось мне оставалось лишь ждать.
Я опустил свой взгляд, на землю стараясь переварить услышанное, а главное понять к чему он ведёт.
- Уже после десятого перемещения я понял многое и сейчас почти постиг логику этого феномена.
- Логику? - переспросил я. - Какая может быть логика, если неизвестно что это такое?
- Люди очень часто рассуждают о том, что они не понимают, но, тем не менее, с лёгкостью говорят: это должно быть так, а это так. Вот например наши знания о атомах и молекулах. Никто только не понимает, что это такое, но все же рассуждают, что этот процесс происходит так, потому что мы думает что должно быть так.
Я нахмурил лоб и ответил:
- А как же фотографии молекул? Я точно помню таковые в учебнике по физике. Чем это не доказательство?
- Ты точно неординарная личность, - старик улыбнулся, обнажив жёлтые кривые зубы. - Другой бы точно верил принимая все на веру, а ты сомневаешься и превращаешь чужие слова в свой внутренние муки от их обдумывания.
- Чево?
- Не обращай внимания. Я не оратор, возможно со временем тебе станут понятны мои слова.
Старик умолк и воцарилась неловкая пауза.
- Так что Вам известно обо всем этом?
Старик испуганно обернулся и зашептал, словно нас мог кто-то подслушивать.
- Я знаю почти все и мне осталась лишь малость для понимая главного.
- Понимания чего? - так же шёпотом спросил я.
- Что здесь творится, - старик быстро отодвинулся от меня.
Что-то было в его повадках сумасшедшего, но как я уже говорил ни тогда ни сейчас я его не осуждал. Не та ситуация для трезвого взгляда на жизнь. Но все же он поделился бесценным опытом.
- И так я начну с дисков, - старикан расправил ноги и вытянул их вперёд. - Диски бывают двух видов - двойные и одинарные. Ни те ни другие на моей памяти не причинили вреда кому-либо их основная цель техника: машины, велосипеды, линии электропередач и прочие. Далее идут шары - они бывают нескольких видов и разнятся по размерам от полуметровых до десятиметрового, от которого мне пришлось улепётывать километров семь петляя меж домами. Их цель - здания и нам они тоже пока не нанесли вреда.
- Из-за одного такого шара меня чуть не завалило кирпичом, - обиженно буркнул я.
- А это мелочи, - он махнул рукой, словно отмахиваясь от пустяка. - Ты просто оказался на его пути. Это же не туман или барьер, я уже не говорю о раскалённые или мохнастиках.
Увидев моё удивление от услышанного, он принялся пояснять:
- Синий туман - был встречен в южном районе. Он поедал плоть живых людей, от чего те так кричали, что я до сих пор меня трусит от страха. Раскалена это когда земля начинает, нагревается до белого цвета, попутно сжигая все и вся, что окажется на ней и что не успеет убраться вовремя оттуда. Далее мохнатики или пушистики, как кто их называет, маленькие твари в основном безопасные, но когда на них что-то находит, начинают бросаться на людей и словно пираньи обгрызают свою жертву до костей. Ну и последнее это барьер, - старик махнул мне за спину, я повернулся и увидел в промежутках домов уже знакомую мне, розовую стену.
- Это одно из самых странных явлений. Все предыдущие имеет хоть какие-то правила поведения, это же ведёт себя как ему заблагоразумиться. То уничтожает дома, то просто проходит по городу перезагружая всех, а то собирает все диски, шары и прочее и уничтожает в себе.
Я усмехнулся, вспоминая историю с диском, что чуть не убил нас с Мишкой. Воспоминание о друге заставило спросить, о его судьбе.
- Михаил? - старик почесал за ухом. - Не слышал о таком. Вероятно, это все шутка местного времени. Каждый из нас то и дело перемещается из точки в точку, при этом ещё и перебрасывает во времени. Вероятно, свидетелем этого ты и стал. А этот Миша познакомится со мной позже.
- Хм, может и так. А причём тут этот огненный шар, что Вам снился?
- Не знаю. Может какая-то новая фиговина или нас решили разбомбить или ещё что-то, а может такого и не будет. Черт его знает короче.
- Так что же все это такое?
- Да что угодно - шутка Бога, возможно просто ад, а может сбой и мы очутились в другом измерении. Не исключаю и какого-то эксперимента толи людей, толи природы, а может и инопланетян. Понимание этого возможно нам и не будет дано и мы только и сможем, что гадать. А может это всего лишь сон и мы не можем проснуться. Да что угодно. Все время. Может ещё пересечёмся, главное в следующий раз не удивляйся ничему и цени всякий миг, что тебе будет дан.
Он встал и не сказав ни слова, обошёл меня и кинулся бежать. Я обернулся и увидел уже знакомое мне движение розовой стены барьера...