|
| Цитата дня |
Произведение каждого настоящего художника — исповедь.
(Валентин Свенцицкий, «Жизнь Ф. М. Достоевского», 1911 год) |
|
|
|
Сволочи начинают и выигрывают
|
|
| Otrajenie | Дата: Воскресенье, 25.12.2011, 12:02 | Сообщение # 1 |
 гостья из Зазеркалья
Проверенный
Сообщений: 471
Награды: 8
Репутация: 8
Статус: в реале
| Пролог /начало/
Дэл не был лишён странной, мистической привлекательности, даже покрытый каменно-металлическими уродами-башнями, которые тут называли домами. Лучи света с трудом пробивались сквозь смог, постоянно расплывавшийся из промышленных районов по всей атмосфере. Ядовитые и просто вонючие выбросы делали воздух почти непригодным для дыхания, как давно уже сделали воду непригодной для питья и плавания.
Из фауны на планете жили только богатые делэрны, которых держал здесь престиж, делэрны-инженеры и учёные, которых держала здесь работа, и рабочие, которых держала здесь охрана. Рабочие были рабами. А ещё были домашние рабы.
Флора местная выжила только в оранжереях богатых домов, где соседствовала с чучелами местной фауны, не дожившей до спасительного приюта замкнутой искусственной экосистемы.
Впрочем, делэрны любили считать местной фауной своих рабов.
Шахматист, просто Шах, как он сам себя предпочитал называть, отошёл от окна. За последние лет двадцать не изменилось ровным счётом ничего. Моросил кислотный дождь, дымил химический завод, по воздушным магистралям сновали грузовики и личный транспорт разной быстроты, габаритов и роскошности. Мир жил, что ещё можно было сказать, если не задумываться о смысле этой жизни? А если задуматься... не стоило задумываться.
Сегодняшний закат догорал в неожиданно чистом воздухе, из-за аварии на одном из химических комбинатов вчера вечером остановили производство. Последние лучи освещали антенну-шпиль на здании Правительства. Может быть, он где-то уже видел этот закат? Или всё просто похоже на то, что когда-то давно было с ним? Или он просто устал.
Можно было выйти на балкон, вдохнуть отравленный воздух, дышать им, не замечая боли, сжимающей виски. Испытать ни с чем не сравнимое чувство полёта над проклятым городом. Полететь вниз.
Свобода — это когда твоя жизнь принадлежит тебе. Свободным бывает не только полёт, падение тоже свободно. Но разве поэтому стоит падать?
Нет. Он упадёт тогда, когда уже нечего будет ждать. С этой мыслью, с бесконечным ожиданием неизвестного, Шах медленно отошел от окна, и только тут понял, что он не один в комнате.
Девушка тоже заметила его не сразу, а когда заметила, выскакивать обратно в коридор было поздно. Топот неуклонно приближался, охрана уже преодолела поворот.
Неожиданная гостья была совсем молода, и определенно принадлежала к человеческой расе. Судя по простой одежде: голубой куртке и голубым же свободным брюкам, не из домашних рабынь. Наверняка сбежала из лаборатории «Дирас Пронтос», располагавшейся двумя этажами выше.
Кожа у нее была светлая, почти белая, но от быстрого бега и волнения на щеках вспыхнули пятна румянца. Сейчас они медленно таяли, вероятно, от испуга, вызванного лицезрением неизвестного существа. Неудивительно, эта девушка нигде раньше и не могла видеть ауэна. Ее взгляд нервно скользил по фигуре, так похожей на человеческую, но покрытой вместо голой кожи очень короткой и густой шерстью, в сумерках казавшейся серебристо-стальной.
— Кто ты? — спросил Шах на языке делэрнов, не особо рассчитывая на ответ, но все же предполагая, что вполне может его получить.
Рабов вообще-то запрещено было обучать священному языку, специально для них создали унилингву. Но для Кхарма Дираса, владельца «Дирас Пронтос», не было ничего святого, кроме прибыли, потому работники его лабораторий наверняка говорили на одном языке, на языке расы господ. Чтобы этим самым господам не пришлось утруждать себя изучением рабского наречия.
К тому же, к некоторому собственному стыду, Шах унилингвы почти не знал. На языке делэрнов он говорил с тех времен, когда разумные существа в этой Вселенной еще не делились на рабов и господ, а разговаривал практически с одним только хозяином. В знании других языков попросту не было нужды.
Размышления его относительно порядков у Дираса, впрочем, оказались верными. Девушка сглотнула, и тихо проговорила:
— Я Светлана.
Наверное, это было ее имя, но ему хотелось узнать совсем другое. Охрана, топоча тяжелыми ботинками, пронеслась мимо двери, заставив девушку испуганно съежиться.
— Откуда ты? — продолжил расспросы Шах. — Почему тебя преследуют?
Девушка молчала, внимательно, даже как-то оценивающе разглядывая хозяина комнаты. Тот едва справился с искушением поежиться под этим пристальным взглядом темных глаз, но все же заговорил вновь:
— Ты из лаборатории?
Девушка коротко кивнула. Судя по всему, у людей этот жест означал согласие. Значит, из лаборатории. Шах знал, что Дирас держал там людей, они работали быстрее самих делэрнов, и обходились значительно дешевле, ведь рабам не нужно платить. Но ничего не слышал о том, что среди этих людей были и женщины.
— Тебя все равно найдут, — уверенно сказал он. — Отследят твой имплант. Лучше тебе будет вернуться.
Девушка усмехнулась, и неожиданно ответила:
— Не отследят. У меня нет импланта.
Шах тоже усмехнулся. Он не знал и того, что «Дирас Пронтос» использует нелегальных рабов даже здесь, на Дэле, под самым носом у Правительства, но новость эта его ничуть не удивила. А девушка, стало быть, могла пользоваться довольно значительной свободой, даже убежать. Только вот бежать было некуда, особенно если твой родной мир под властью делэрнов. Или если этого мира уже вовсе не существует, как его родной Ауэна.
— Ты решила сбежать? — спросил Шах.
Девушка помотала головой. Видимо, это был жест отрицания. Можно жить где угодно, и говорить на любом языке, но очень трудно отделаться от привычного языка тела. На родине Шаха в знак отрицания полагалось опустить голову, а в знак согласия наоборот, поднять ее, взглядом призывая звезды в свидетели.
Язык тела всегда говорит правду. Этому его учила мать, это знали и делэрны. Именно поэтому высшим искусством у них почиталось сохранять во время беседы полную неподвижность. Подавалось это как проявление уважения к собеседнику, абсолютная внимательность к его словам. На деле же попросту искусство лгать противостояло искусству распознавать ложь.
— Ты — раб? — вдруг спросила Светлана.
Шах привычно вздрогнул от этого слова. Ауэна были рождены свободными, но теперь вспоминать об этом поздно и бессмысленно. Глупо отрицать очевидное.
— Да.
Он был комнатной игрушкой, забавным, экзотическим существом, подаренным когда-то давно богатому подростку родителями. В обществе делэрнов деление на классы было очень строгим, ребенок не мог общаться ни с низшими, ни с высшими, а с равными дружить ему не позволялось тем более. Знатные семьи постоянно грызлись друг с другом, и не хотели, чтобы ребенок по наивности разболтал чего-нибудь. Оставалось лишь купить ему приятеля для игр и развлечений.
— Тебе не нравится быть рабом, — спокойно сообщила девушка, продолжая глядеть ему в глаза.
Некоторое время оба помолчали. Из коридора послышались шаги возвращающихся охранников. Светлана шагнула к двери, собираясь уходить, и тут Шаха поразила внезапно пришедшая в голову догадка:
— Ты из тех, кто устроил последнее восстание!
Конечно, какая еще нужда могла заставить девушку из лаборатории бегать ночью по зданию, скрываясь от охраны? Надо полагать, эта особа не только имела отношение к предыдущему, провалившемуся восстанию, но и участвовала в подготовке нового.
Глаза гостьи отчетливо потемнели, то ли гневно, то ли испуганно, губы сжались в тонкую линию, подтверждая правильность его догадки.
— Не бойся, — горько усмехнулся Шах. — Я ведь тоже раб. Приходи завтра, в это же время. Я расскажу тебе кое-что очень важное.
|
| |
| |
| trikato_45 | Дата: Воскресенье, 25.12.2011, 12:16 | Сообщение # 2 |
|
Трикато вездепомогалка
Администратор
Сообщений: 11771
Награды: 113
Репутация: 130
Статус: в реале
| Quote (Otrajenie) Но ничего не слышал о том, что среди этих людей были и женщины.
Достаточно местоимения - них.
По остальному особо внимательно не смотрел, разв этом нет нужды. а по понятному и непонятному даже незнаю, что сказать...
Вроде понятно всё, что вы хотеливложить в пролог. Он получился достаточно информативным и без перегруза лишней информацией, что ценно для начала. Появились попросы, но это вопросы характера интереса, тут всё ясно.
Как я понял, есть Вселенная, большую часть которой захватила некая раса, у которой далеко не всё впорядке в отношениях между собой. Так же они держат много рабов из различных покорённых рас - тут тоже всё ясно. Рабы готовят восстание - и с этим понятно. Шах, скорее всего один из героев, ну и девушка похоже тоже.
Vaya con Dios
_________________
Самое ужасное поражение обычно случается в самое последнее мгновение перед самым впечатляющим триумфом. Но и самая великая надежда обычно рождается в самой глубокой бездне безнадежности!…
|
| |
| |
| Otrajenie | Дата: Воскресенье, 25.12.2011, 13:22 | Сообщение # 3 |
|
гостья из Зазеркалья
Проверенный
Сообщений: 471
Награды: 8
Репутация: 8
Статус: в реале
| Quote Достаточно местоимения - них
тут я думала, если честно. Возможно, если написать "среди них", это будет скорей относиться к слову "рабов". Среди рабов были женщины, этого Шах не мог не знать. Ему нужно было мысленно подчеркнуть, что речь шла именно о жещинах среди людей-работников лаборатории. Возможно, я просто перемудрила)))
Понято все правильно)))
|
| |
| |
| Otrajenie | Дата: Воскресенье, 25.12.2011, 13:30 | Сообщение # 4 |
|
гостья из Зазеркалья
Проверенный
Сообщений: 471
Награды: 8
Репутация: 8
Статус: в реале
| Пролог /продолжение/
Выскользнув из комнаты, Светлана огляделась, убедилась в отсутствии на этаже охраны, и, побежала к лестнице. На ее счастье, в этих коридорах не было установлено камер наблюдения, живущие здесь делэрны считали подобную слежку оскорбительной, предпочитая полагаться на охрану и импланты рабов.
Путь по ступенькам предстоял долгий, но выбора не было, на ночь лифты в здании отключали. Двадцать пять этажей вниз… Спёртый, вонючий воздух технической лестницы ударил в ноздри. Крутые, разбитые ступеньки были засыпаны сплошным слоем грязи и мусора.
На площадке десятого этажа она наткнулась на труп. Видимо, останки того самого охранника, что пропал позавчера. Сразу же закружилась голова, даже живые рнеа с точки зрения людей пахли тошнотворно, а уж мёртвые, да к тому же не первой свежести...
Светлана перепрыгнула через тело сразу на ступеньку, так и не рискнув на него наступить, чуть не упала, запутавшись в плаще, и, не оглядываясь, понеслась вниз. При мысли о том, что возвращаться придётся той же дорогой, её начинало колотить, она несколько минут пыталась отдышаться, прежде чем выйти в коридор.
К счастью, чуда не случилось, оба охранника у чёрного хода спали. Рнеа вечно спали на посту, полагаясь на свой слух, прямо скажем, не такой хороший, как казалось им самим, и как хотелось верить делэрнам. В отличие от парадного, здесь никакого особого контроля не было — главная причина воспользоваться технической лестницей, а не центральной. К тому же, чёрный ход вёл в грязный, тёмный переулок, а не на освещённую улицу. И до старого моста оттуда было ближе.
От чёрной воды ветер нёс резкий запах отходов химического завода. С трудом верилось, что когда-то, лет восемьсот назад, по берегам Диалэны цвели сады, а вода была прозрачной настолько, что дно было прекрасно видно на глубине пяти метров. И приезжавшие к священной реке паломники пили воду пригоршнями.
Река гипнотизировала. Светлане невольно вспомнилась Сена поздней осенью. Неужели Париж однажды будет таким? Химический раствор медленно, но верно разрушал древний камень набережной. Башни моста, чем-то похожего на Тауэрский, выглядели перьями, торчащими из гигантской чернильницы. Планета-столица тонула в темноте, казалось, что где-то вдали река затапливает бескрайний город. Освещены были только верхние этажи небоскрёбов, посадочные площадки и воздушные магистрали. Там, на сотых этажах, кипела жизнь, шла торговля, плелись интриги. Но счастливые обитатели поднебесья и не подозревали, что далеко-далеко внизу, на мосту, про который они давно не помнили, возле руин храма забытых ими богов, этой ночью окончательно утверждается план уничтожения их мира.
Светлана дошла до середины моста и остановилась, ёжась от холода. Сколько же они не покидали здания, где постоянно поддерживалась комфортная температура, а воздух очищался до стерильности? Недостаточно долго, чтобы забыть, что такое ветер.
Ветер трепал волосы, хлестал по щекам. Она смотрела вперёд, ему навстречу, ища взглядом человека, ради которого пришла сюда.
— Света?
От одной из колонн отделилась тёмная тень, очертания высокого мужчины в длинном плаще.
— Шахтёр? Хорошо, что ты пришёл. Уже совсем скоро.
— Когда?
— Сигналом станет бунт рнеа.
— А они собрались бунтовать? — искренне удивился Дамир. — С чего?
— Кто-то убивает их временами, а делэрны отказываются провести расследование и выдать преступника для казни. Ты ведь знаешь обычаи рнеа, они тупы, упрямы и безумно религиозны. Значит, захотят силой потребовать исполнения ритуала. Уж мы их надоумим.
— И как бунт может помочь нам?
— Он лишь внесет лепту в общий хаос, естественно, ослабив охрану. Это должно несколько повысить наши шансы.
Дамир коротко кивнул, соглашаясь с женщиной. Не было смысла спорить, она была права. Грех не воспользоваться неразберихой, поднятой тупыми и воинственными ящерицами.
Все вроде бы складывалось как нельзя лучше. И все-таки он не мог отделаться от чувства неуверенности, потому придерживался мнения, что с новым восстанием лучше повременить. И не мог не заговорить об этом.
— Сейчас у нас нет возможности начать всё заново, — сказал он устало, предвидя возражения. Которые не заставили себя ждать.
— Мы должны начать именно сейчас, — твердо ответила Светлана.
— Почему?
Дамир не смотрел на женщину, сидел, уставившись на реку. Он уже почти не верил в возможность успеха. И люди не верили. И боялись новых расправ. Большинство из них больше всего на свете хотели жить, пусть хотя бы так.
— Потому что делэрны уверены, что мы нескоро повторим попытку. Фактор неожиданности — великая вещь. Сколько у тебя людей?
— Людей? — невинно уточнил Дамир.
Строго говоря, у него в подчинении были и люди, и те, кто называл себя иначе, но выглядел в точности как люди, и те, кто и выглядел и назывался совершенно по-другому.
— Ну, рук, единиц, называй как хочешь. Важно не это. Просто назови цифру, — равнодушно отмахнулась Светлана.
Дамир с трудом воспринимал цинизм учёной, но признавал её правоту. Важно было не то, как они называли участников восстания, а то, что они были участниками восстания.
— Практически столько же, сколько было. Количество шахтёров всегда постоянно.
— Это хорошо. На сей раз мы всё сделаем иначе. Мы подготовим еще кое-что, и дадим вам знать. Ждите сигнала по обычной связи, а как только он поступит, действуйте, не мешкая ни минуты. Для нас главное — успеть, не забывайте об этом.
Дамир кивнул. И, словно отреагировав на это движение, на руке запищал таймер. Пора было возвращаться в ангар, чтобы успеть вылететь обратно на Меору, за новой партией сырья.
|
| |
| |
| Шифарцт | Дата: Воскресенье, 12.02.2012, 04:05 | Сообщение # 5 |
 Заинтересованный
Проверенный
Сообщений: 20
Награды: 0
Репутация: 2
Статус: в реале
| Охота людям ерундой заниматься.
|
| |
| |
|
