После
– Ненавижу, – сквозь зубы процедила ты. – Ненавижу людей, – сжимая пальцами горячий асфальт, руки нервно дрожали. – Ненавижу, – горечь, а вместе с ней и злоба сожгли зеленый цвет, наполняя глаза огненной враждой.
А всего пару минут назад ты смеялась и готова была дарить свою любовь каждому прохожему.
– Ненавижу, – оттолкнула ты того, кто склонился над тобой, чтобы помочь встать. – Ненавижу людей.
Ты уже почти перестала чувствовать свои колени. Даже мягкая шелковистая ткань фиолетового сарафана встала против разыгравшегося ветра. Весь мир обходил тебя стороной, боясь прикоснуться к той силе, что нарастала со скоростью летящего к земле куска астероида. Силе, которая больше не желала ведать, что такое добро и понимание. До
– Хватит! – расхохоталась ты, пытаясь увернуться от ласк безмерно счастливого пса. Наконец-то, его хозяйка была рядом с ним. Как долго они не видели друг друга!
Находясь за тысячи километров от него, ты слышала заливистый лай на том далеком телефонном проводе, что удлиняет расстояние для любящих сердец. И казалось, ты звонишь из самого космоса и следующий корабль, что доставит тебя на Землю, уже никогда не прилетит. Но он верил и ждал. Он сам готов был стать тем очередным псом, которого отправят за чьим-то чужим счастьем постигать космические дали.
И снова после
И вот вы были снова вместе. И снова ненадолго. Но кажется, в последний раз. Ты еще не поняла до конца. В твоей голове, мешаясь в последовательности, кружили воспоминания о том, как твой пес бежал рядом с тобой по пешеходной дорожке, и о том, как ты любила людей. Любовь умирает очень быстро, зато злоба не мешкает со своим рождением. Она всегда начеку.
– Прости, – забывая о ненависти, ты вдруг вспомнила о псе, что лежал под колесами автомобиля пьяного водителя, выехавшего с дороги прямо на вас.
Когда уходит тот, от потери которого раны никогда не заживут, свои раны становятся незаметными до самого последнего момента, когда сожаление окружающих сменяется раздражением. Да, что они понимают! Не у каждого есть верный друг. Порой в поисках кого-то нового, люди теряют старого.
Ты не видишь, что твой сарафан изодран, ты не чувствуешь, как по локтю стекает тонкой струйкой кровь, ты не слышишь возгласов прохожих. Все, что у тебя есть, это потеря. То, что, казалось, никогда не предаст тебя, то, что будет верно до самого конца, внезапно исчезло. Его отнял кто-то другой, кто-то, для кого не имеет ценность даже своя собственная жизнь.
Когда не остается абсолютно ничего: ни желание понимать, ни способность верить, ни надежда прощать, – ты встаешь. Встаешь, потому что у тех, кто исчезает, есть вера на то, что их не забудут. И должен остаться тот, кто будет помнить их звонкий лай и душераздирающий взгляд, что никогда больше не загорится счастьем от встречи с тобой.
